Нет, говорилось, конечно, что выводы о землянах будут сделаны исходя из поведения Константина, но… Он недовольно посопел и сокрушенно развел руками, теряясь в догадках и понимая, что ответов на свои вопросы он все равно не найдет, разве что…
«Значит, так, Алексей Владимирович, — задрал он голову вверх, мысленно обратившись к своему невесть где сейчас пребывающему соседу по купе, который на самом деле был не пойми кем. — Я не притворяюсь, не стараюсь угодить, а веду себя самым естественным образом, ибо аз есмь белый и пушистый. Что же до всего остального, то тут я пас, но не по своей вине. Сами виноваты. Надо было показать фотографии этого самого враждебного наблюдателя и растолковать, как ему противодействовать. Зато если и впрямь мое желание насчет Калки, татар и Батыя случайно совпадает с этим противодействием, то можете быть спокойны, ибо за мной не заржавеет».
Впрочем, как раз в этом совпадении он сильно сомневался. Что-то подсказывало ему — отгадка лежит совсем рядом, на поверхности. Беда лишь в том, что ларчик открывается просто только в басне Крылова, поэтому ему еще не раз предстоит поломать голову, прежде чем догадаться.
Он тяжело вздохнул, взглянул на слегка опустившееся солнышко и, так и не придя ни к какому выводу, встал с постели.
— Кажись, пора, — ворчливо объявил он сам себе. — И так уже все бока пролежал.
Не глядя накинув на плечи какую-то одежонку поверх нижней рубахи, он медленно стал спускаться навстречу пробуждающемуся после полуденной дремы Ожску, и городок радостными улыбками пока еще немногочисленных — не все поднялись — дворовых людей встречал своего князя.
За то недолгое время, в течение которого их князь так неожиданно образумился, все от мала до велика успели позабыть его дикие, страшные выходки, былую жестокость и все то зло, которое он успел сотворить ранее.
Ныне его искренне любили и за то, что наказывать стал только за дело, а не по случайной прихоти, и за то, что не только сам отказался от произвола, но и воспретил прочим, включая даже сумасбродную княгиню.
А ныне и вовсе чего удумал — выстроить дом для нищих да убогих, чтоб, значится, и их обогреть своей княжеской лаской да заботой.
Да и как его не любить, когда один только его мудрый суд, действительно основанный строго на положениях Русской Правды, приводил людей в восторг и не давая ни малейшей потачки боярам.
Онуфрий и прочие лишь покряхтывали, но молчали. Во-первых, возразить было нечем. Все вершилось в строгом соответствии с Русской Правдой, тем более что Константин порой даже ущемлял самого себя, безжалостно наказывая собственных тиунов, ежели те чрезмерно обдирали народ.