— Ну, прежде всего, я бы попробовал связаться по радиотелефону с их машиной,— сказал Аспирин.
— Я уже просил Полли... Попрошу еще раз.
Марк вызвал Полли.
— Я все еще пытаюсь, сэр.
Ему казалось, что ожидание длится бесконечно и конца ему не видно.
— В чем дело, Полли, в чем же дело?
— Я пытаюсь изо всех сил, сэр. Но на вызовы никто не отвечает.
— Попробуй первый, второй, третий или четвертый каналы. Неважно, на каком они откликнутся. Пробуй без остановки.
— Понимаю, сэр. Но я могу одновременно вызывать только один канал. У нас четыре канала, а одновременно я могу только по одному...
Марк понял, что пора сесть и успокоиться. Мир еще не рухнул. Или он ошибается?..
— По первому каналу их нет, сэр. И по второму. В это время они вряд ли будут на третьем или на четвертом канале. Ведь они едут домой.
Для того чтобы подключиться к пятому или шестому каналу, ей требовалось специальное разрешение. Марк посмотрел на Аспирина. Только он, дежурный офицер, мог дать его.
— Это чрезвычайная ситуация! Клянусь тебе, дело не терпит отлагательств!
Аспирин разрешение дал. Каналы эти принадлежали Федеральной Комиссии по связи с ФБР, известной под инициалами КГБ, и это всегда служило поводом для насмешек: дескать, КГБ держит под контролем их систему связи. Но сейчас было не до смеха. Канал КГБ-5 молчал. Канал КГБ-6 — то же самое. Что теперь, господи боже, что теперь? Куда ему еще бежать? Аспирин вопросительно смотрел на него, всем своим видом подчеркивая, что он не хочет ни во что вмешиваться.
— Ты бы успокоился, парень. Главное — спокойствие.
— Если не можешь помочь мне найти Стеймса, побереги свои сентенции для другого случая,— сказал Марк, стараясь говорить как можно сдержаннее.
В туалете Марк, склонившись над раковиной, прополоскал рот из сложенных ковшиком ладоней; он все еще чувствовал запах крови и рвоты. Он постарался привести себя в порядок. Вернувшись в дежурку, он сел и медленно сосчитал до десяти. Нужно сообразить, что ему сейчас делать, а затем выполнять намеченный план, что бы там ни происходило. Он знал, что случилось с черным почтальоном и греком. Что-то случилось со Стеймсом и с Колвертом. Может быть, ему стоит связаться с Директором, хотя это будет из ряда вон выходящий поступок. Работник его уровня, всего два года как окончивший тренировочный курс, просто не имеет права напрямую связываться с Директором. Но на завтра в 10.30 у них назначена встреча. Это значит, что пройдет почти полдня. Более чем двенадцать часов полного неведения. Неведения и бездеятельности, а он обладает тайной, о которой никому нельзя сказать ни слова!