Аул, где жили погибшие, всколыхнулся от мала до велика, тем более что и предыдущее убийство двенадцать лет назад свершил старший брат нынешнего убийцы, которому отомстить так и не удалось — через месяц он сам сорвался с горной кручи. Словом, получалась несправедливость.
Примирить всех взялся Вячеслав. Поглядев на убитых — ну совсем еще пацаны, и пятнадцати поди не стукнуло, — он вздохнул и решил заняться этим делом основательно.
Взяв с каждого жителя аула слово в том, что никто не тронет убийцу и не пустит в него стрелу издали, он предложил вызвать его на суд божий, который несомненно осудит и покарает злодея, если тот и вправду виновен. Правда, для этого всем жителям деревни необходимо принять святое крещение, ибо молитв некрещеных людей господь не услышит и вступаться за них не будет.
Принять его надлежало всем, кроме убийцы, которому вначале предстояло покаяться перед крестом в нарушении одной из заповедей. Если господь его простит и не покарает, сочтя, что он поступил справедливо, то тогда и он может быть крещен.
— Если твой бог поступит с убийцей несправедливо, то нам он не нужен, — угрюмо предупредили его старейшины той деревни, откуда были родом мальчишки. — Запомни, чужеземец, и не говори потом, что ты этого не слышал: в тот миг, когда твои люди наденут на него крест, мы сразу же снимем с себя свои.
— Разумеется, — невозмутимо пожал плечами воевода и нравоучительно заметил: — Наш великий бог всеведущ, всевидящ и это — как его? — ах да, всемогущ, так что можете быть спокойны, аксаулы, все будет в полном порядке.
Слово «аксаулы» толмач из половцев не знал. В ответ на его недоуменный вопрос, что оно означает, Вячеслав только нетерпеливо махнул рукой, невнятно пояснив, что это все равно, что саксакал, но растолковывать долго, так что пусть тот при переводе обойдется без него. Не говорить же ему, что он просто слепил слова «саксаул» и «аксакал» воедино.
Место для суда было выбрано нейтральное — на полпути между жилищами виновного и его жертв.
Там на скорую руку был сооружен высокий, метров в пять высотой, крест. Вячеслав приказал своим воинам развести два костра шагах в двадцати от него, причем таким образом, чтобы они находились чуть сбоку от идущего человека, оставляя ему узенькую — не свернуть — дорожку.
Все выстроились поодаль. Первым к кресту двинулся Вячеслав. Дойдя до костров, он остановился, поднял с земли охапку хвороста и медленно бросил ее в огонь, затем, перейдя к другому костру, снова поднял с земли часть припасенных дров и тоже закинул их в пламя.
Затем воевода спокойно прошел между кострами, встал на колени, молитвенно сложил перед собой руки и застыл в недолгой молитве. Возвращаясь обратно, он вновь подкинул дров в каждый из костров и так же спокойно вернулся к поджидавшим его дружинникам, окружившим обвиняемого, чтобы никто не смог убить его раньше времени.