Константин, его сын царевич Святослав и верховный воевода Вячеслав неспешно уселись в карету. Внутри ее было тепло — заботливый распорядитель с раннего утра приказал установить в ней жаровню с углями, которые меняли каждый час.
— Путешествие из Санкт-Петербурга в Рязань начинается, — весело констатировал Вячеслав.
— Прямо по Радищеву, — подтвердил Константин.
Он тоже был бодр и доволен — в первую очередь успехом переговоров, после которых можно было не бояться нападения с севера. Фактический правитель Швеции Биргер, правивший страной, от имени своего короля Эрика Шепелявого заверил, что он не только не помышляет о каких-либо враждебных действиях, но и напротив — всегда готов прийти на помощь государю Руси ежели что.
— А почему ты, батюшка, так решил назвать сей град? — осведомился Святослав.
Константин переглянулся с воеводой, и они, не сговариваясь, заулыбались.
— А чем тебе это название не по душе? — спросил в свою очередь Константин. — По-моему, очень даже хорошо звучит. И потом, насколько я слышал, апостол Петр был рыбаком, что к морю имеет самое прямое отношение.
— А я так мыслю, что надобно его назвать в честь того, кто ставил.
— Да ведь он так и назван, — буркнул Вячеслав и тут же осекся.
— Воевода имеет в виду, что мысль об этом граде мне как раз Петр подсказал, — пояснил Константин, грозно посмотрев на Вячеслава.
— Это какой Петр? — заинтересовался царевич.
— Да ты его не знаешь, — досадливо отмахнулся Константин, не зная, что еще сказать.
— Он из купцов голландских будет, — невинно улыбнулся воевода и пояснил: — Его так и звали, хер Питер. Наш государь его под Москвой как-то встретил. Давно это было. Умный человек, но пил много. Наверное, помер уже.
— На что хорошему купцу, да еще и иноземному, Москва сдалась? Там и торг плохонький, да и сам град как щель клоповья — повернуться негде, — степенно заметил Святослав.
— Может, за мехами приезжал, — пожал плечами воевода и тут же резко переменил тему: — Это получается, что мы в Рязань лишь после Рождества приедем, аж в следующем году, — заметил он. — Это какой уже у нас будет? Только по новому счету, а то я с этим сотворением мира путаюсь все время.
— Одна тысяча двести сорок первый от рождества Христова, — ответил Константин.
— Сорок первый… Символичная дата, — многозначительно заметил Вячеслав. — Конечно, катить придется долго, но зато с комфортом, — успокоил он сам себя, снимая тяжелую бобровую шубу, и весело хмыкнул. — Мое странствие из Киева в Константинополь этим не отличалось. Скорее уж наоборот — еле выжили.
—