Дело в том, что, воспользовавшись смертью Мстислава Удалого и тем, что рязанский князь вначале залечивал раны, полученные в сражении с туменами Субудая, а затем решал свои сердечные дела, богатым и вечно непокорным Галичским княжеством завладел Александр Бельзский.
Он даже набрался наглости и еще по осени прислал Константину грамотку, в которой писал, что не держит обиды на рязанского князя за захват его исконной вотчины — Бельзского княжества, равно как и самого города.
Напротив, он, Александр, предлагает забыть все старые распри и жить как подобает добрым соседям. Были там и ссылки на худой мир, который, как известно, гораздо лучше доброй ссоры, были и цитаты из библии, но были и недвусмысленные намеки на могущественных союзников, которыми Бельзский успел обзавестись.
Действительно, если бы не помощь конницы и пешей рати венгерского короля Андрея II, подкрепленная мощным полком рыцарей младопольского Лешка Белого, которому Бельзский доводился шурином, то он ни за что не заполучил бы Галич. Оба соседа, не сговариваясь, предпочли видеть близ своих границ Александра Всеволодовича, а не могучего Константина Владимировича Рязанского.
На них, да еще на местных боярах, которым возможное правление рязанца было как кость в горле, строил свои расчеты князь. Мастеровой народ в Галличе Бельзского не поддерживал, но помалкивал и голоса против поднимать не спешил.
Сам же Бельзский хорошо помнил, что он не какой-то там удельный властитель, а внук великого киевского князя Мстислава II Изяславича и Юдифи, дочери польского короля Болеслава III Кривоустого. И не просто помнил — он и Константину заявлял об этом, указывая, что с такой родословной, как у него, владеть чем-то меньшим попросту зазорно. Честь его, Бельзского, предков ко многому обязывает и самого князя.
При этом, опережая возможные претензии Константина на наследство, он вдобавок ссылался и на лествичное право, по которому женщина не имела никаких прав на отцовское наследство, следовательно, и муж ее тоже. Что и говорить — намек был более чем прозрачным. Мол, раз Мстислав Удатный скончался, не оставив после себя ни одного сына, стало быть, княжество теперь бесхозное.
К тому же, указывал далее Александр, у Мстислава имелись три дочери, и он, войдя в Галич по доброй воле горожан и местных бояр, как раз собирается жениться на самой младшей — Елене. Так что по всем статьям выходит, что княжество его и он «сел в нем крепко».
И еще одно письмецо пришло почти одновременно с посланием Бельзского. Буквицы в нем были по-детски крупные и не совсем уверенные. Адресовано оно было княгине Ростиславе, причем гонец вначале привез его в женский новгородский монастырь на Молоткове, а уж потом письмо прибыло в Рязань.