Все произошло в считаные секунды. На одном-единственном вздохе. Призрак метнул злой взгляд на письменный стол, где среди бумаг что-то блеснуло. Всего лишь миг – и нож для писем взметнулся в воздух.
– Нет! – в ужасе закричала я, вскакивая на ноги.
Глаза писателя расширились от удивления. Он запоздало схватился за шею. Нож попал в горло и вонзился по самую рукоятку.
– Мистер Огильд! – я кинулась к нему, упала рядом с креслом на колени и зажала рану рукой. Перчатка мгновенно промокла от крови. Перед глазами замельтешили черные точки, но я постаралась сфокусироваться, подняв взгляд на духа. Мужское лицо заулыбалось и растаяло в дымке. Никогда я еще не думала, что призраки способны на убийство…
– Вы слышите меня? – дрожащим голосом позвала я мужчину, но он не отреагировал. Его руки вдруг обмякли и упали безвольно вдоль тела, а кровь продолжала сочиться через мои пальцы. У меня дико кружилась голова, бешено стучало сердце, но я не позволяла себе отпустить рану.
– Мистер Огильд, прошу, только не умирайте! – однако в глубине души я уже знала, что меня не услышат. Пульс становился все слабее, в какое-то мгновение писатель был уже мертв.
Я в ужасе отскочила от него, оставляя на полу кровавый след от перчаток. Испуганно ахнув, вытерла его второй рукой, но только еще больше размазала кровь по полу. Но это было лучше, чем оставлять след в форме своей руки.
Меня мутило. Я старалась не смотреть на погибшего. Господи, почему я вечно во что-нибудь вляпываюсь?!
Я была на грани обморока. Вздрагивая, сняла окровавленную перчатку и замерла, понимая, что не взяла с собой сумочку. Куда же ее девать?! Превозмогая омерзение, засунула перчатку за ворот платья.
В ушах звенело. Ужас сковал меня, не давая пошевелиться. Никогда еще так сильно я не боялась. Бросив взгляд на чашку, краем подола оттерла следы от своих губ. Если это убийство свяжут со мной…
В душу опять закрался холодок. Но я не позволила себе об этом думать. Нет. Но и успокоить свое сердце не могла. Казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди.
Взглянула на мужчину, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Надо уходить, Рэбекка! Он мертв, ты ничего уже не сделаешь!
Быстро схватила сверток с книгами и поспешила уйти. У меня настолько сильно дрожали руки, что, когда я отцепляла велосипед, с грохотом уронила его себе на ноги. Показалось, я умерла. Сердце вовсе перестало биться. Но ничего не произошло. Из-за углов не выбежали люди с криками «что случилось?!». На узкой улочке стояла все такая же тишина, словно ничего не произошло.
Нервно вытерев слезы, я поехала домой, лишь по пути замечая, что платье покрыто капельками крови. Оставалось надеяться, что на темном коричневом цвете это не слишком заметно. Люди вроде не оборачивались мне вслед.