«Каддиган — очень занятый человек», — прокомментировал Кудеяр.
Базиль со вздохом уселся, раздувая румяные щеки: «Что ж, мир велик, у каждого из нас свои странности и причуды». Вспомнив о чем-то, он тут же встал: «Твоя смена почти закончилась — иди домой. Завтра у нас будет много работы».
«С радостью последую твоему совету, — отозвался Кудеяр. — Мне нужно прочесть пару статей».
«Ага! Ты серьезно подумываешь о продвижении?»
«Заберусь на самый верх! — пообещал Кудеяр. — Не мытьем, так катаньем!»
Базиль поморщился: «Смотри, не переусердствуй — не то станешь таким, как они» — он указал большим пальцем в сторону палаты.
«У меня нет такого намерения».
Вернувшись к себе в квартиру, Кудеяр задержался в небольшой прихожей, с недовольством глядя по сторонам. Комнаты представлялись ему тесными, мебель — безвкусной. Кудеяр с сожалением вспомнил просторную усадьбу Грэйвена Кудесника в Храмовом Сонме. Она все еще должна была ему принадлежать — на как он мог туда вернуться?
Кудеяр слегка проголодался. Заглянув в холодильную кладовую, однако, он не нашел там ничего привлекательного. Раздраженный, он взял свои микрофильмы и очки для их просмотра, после чего спустился на улицу.
Он поужинал в шумном ресторане с чрезмерно пышным интерьером; ресторан этот обслуживал главным образом гларков. Пока он ел, мысли его блуждали — он вспомнил амаранту Джасинты такой, какой она выглядела в Храме Истины: изысканной, как драгоценное украшение, изящной, как котенок, неестественно прекрасной. В нем проснулось пламенное, настойчивое стремление позвонить ей сию минуту. Но что он мог ей сказать? Кудеяру не следовало упоминать о том, что он был одним из последних людей, говоривших с ее погибшей версией. Кто знает, какого рода расследование велось по делу о ее трансформации — хотя Гэйвина Кудеяра вряд ли рассматривали в качестве одного из подозреваемых. Новая Джасинта его не знала; приятели прежней Джасинты, амаранты Альбера и Дени, могли только засвидетельствовать непричастность Кудеяра к приступу, случившемуся в их присутствии. Было бы предусмотрительно оставить вещи такими, какими они представлялись всем заинтересованным лицам.
Чем же он мог заняться? Подумав об участии в каких-нибудь многолюдных развлечениях, он отверг эту идею. Он нуждался в дружеской беседе, в ощущении человеческого взаимопонимания. Кафе «Далмация»? Нет. Базиль Тинкуп? Нет. Сет Каддиган? Отнюдь не самый дружелюбный из людей, не стеснявшийся выражать свою неприязнь к Кудеяру. И все же — почему нет?
Кудеяр никогда не сопротивлялся внезапным побуждениям. Он зашел в телефонную будку и быстро просмотрел бегущие по экрану столбцы справочника. В нем значился только один Сет Каддиган. Кудеяр выбрал его имя и нажал кнопку вызова.