Инспектору понадобилось чуть больше часа работы, чтобы установить, что только четыре пациента доктора Арнесона могли быть одной из ипостасей Каролины Крейн. Из мужчин в возрасте от шестнадцати до тридцати лет лишь они посещали сеансы доктора в течение всего года – как до начала переписки, так и во время её.
– Попались, голубчики! – прошептал Каннингем, облизывая кончик чернильного карандаша. – Ничего, разберёмся, кто из вас играет в Себастьяна и Виолу.
Тщательно обслюнив карандаш, он выписал имена:
Джон Бомонт, 1900 г.р.
Роджер Мэннинг, 1897 г.р.
Уильям Картрайт, 1903 г.р.
Люк Рипли, 1895 г.р.
Адресов в книге не было, но, будучи инспектором полиции, Каннингем мог решить эту проблему. Он справедливо рассудил, что все четверо живут либо в Лондоне, либо поблизости, коль скоро они имеют возможность регулярно ездить на Харли-стрит. Их поиск, конечно, займёт некоторое время, но что с того?
Каннингем закрыл книгу приёмов и дёрнул шнурок звонка.
3. Джон Бомонт, 1900 г.р.
Поезд черепашьим шагом подполз к платформе маленькой станции в графстве Сассекс. Каннингем сошёл и огляделся. В лицо ему повеяло характерным влажным ветром с моря, хотя до моря оставалось ещё с полдюжины миль. Тут же, по другую сторону платформы, он увидел отделение почты. Зайдя туда, он спросил, как найти усадьбу «Бузина».
«Бузина», как и следовало ожидать, оказалась средней руки домом, вероятно, старинным, но происхождения непонятного: в георгианскую эпоху он был перестроен и дополнен колоннами и гипсовой лепниной, но затем эти новшества обветшали и стали постепенно отваливаться; часть окон была заколочена досками, и дом производил впечатление не столько романтических руин, сколько убогого запустения. Каннингем ясно представил себе, кто эти Бомонты: снобы с претензией на аристократизм, захудалые потомки некогда блистательного рода – наверняка у них уже в седьмом поколении одна богема… А может, и вовсе не Бомонты, а канадские или американские однофамильцы, растерявшие знатность ещё до «Майского цветка»>4, которые пытаются теперь примазаться к английской старине и обзавестись фамильным привидением. Так или иначе, дом им содержать не под силу. Неудивительно, что наследнику понадобились услуги психоаналитика – живя в таком месте, трудно не нажить комплекса неполноценности.
Инспектор вошёл в незапертую калитку, поднялся на крыльцо и загромыхал дверным молотком.
Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем облупившаяся дверь отворилась. Стоявшая в проёме пожилая женщина в клетчатом ситцевом платье, вероятно, была экономкой.