Полиция рассказала ему о Викторе Полтаве, и у него заледенела кровь. Совершеннейший психопат, этот тип. Ненормальный. С такими нельзя иметь дело. Можно только пристрелить как бешеного пса…
На полицейских фотографиях Андо видел, что сотворил Полтава с корейцем И и молодым бандитом по имени Ютака. Жуть, Андо хотел потребовать полицейской защиты — но на каком основании? Он же к этому отношения прямого не имеет. Оставалось надеяться на милость богов, которые уберегут его от Полтавы.
Со временем Андо забыл об этом сумасшедшем. Кое-что забывать необходимо, иначе и жить не сможешь.
А вот о чем ему никак не удавалось забыть, так это о Красной Армии, она все время лезла на глаза. Газеты писали о совершенных ими ограблениях банков, похищениях, убийствах полицейских, бурных демонстрациях против бизнесменов и правительства. Андо считал этих людей врагами Японии, врагами ее процветания. Как и вся сегодняшняя молодежь, они верили многому, понимали немногое. Глупо, слов нет.
* * *
Андо в своем саду сидел в легком пляжном кресле, пил зеленый чай и смотрел на тускловатое свечение одного из каменных фонарей. Чувствовал он себя довольным и умиротворенным. Он победил свое несчастье и мог прожить остаток дней вблизи моря. Теперь Андо подумывал даже, не продать ли токийский дом и не переехать ли насовсем в Камакуру. Раз он уже не работает, зачем ему дом в Токио?
У него есть деньги, недвижимость и жена, которую можно даже не бить, она научилась подчиняться сразу и без скрипа. Сыновья его уважают, а по токийской и банковской толчее он скучает не так сильно, как ожидал. Единственная причина съездить в Токио — это, может быть, навестить старую любовницу, с которой он провел много счастливых часов. Сейчас, однако же, он ничего большего не хотел бы попросить у жизни. Ну, разве что возвращения Мифунэ. Завтра утром Андо позвонит в полицию и потребует, чтобы пса нашли. Даже прогулка по берегу без него — уже совсем не то.
Андо почувствовал, что его тянут за рукав, и открыл глаза. Оказывается, он задремал. Тусклый свет фонаря, запах моря, сад. Все это расслабило его, и он уснул с недопитой чашкой чаю на коленях. Жена, склонив голову, извинилась за то, что беспокоит его — пришли полицейские. Они стояли позади нее. Двое молодых людей в серых тужурках и брюках, рубашки белые, галстуки черные. Очень подтянутые. Такими Япония может гордиться. Они уважают закон и готовы отдать жизнь за Японию, если потребуется.
Андо отпустил жену взмахом руки. Ей тут нечего делать. С полицией говорить должен мужчина. Женщина не поймет. Полицейские почтительно поклонились. Андо едва кивнул. Он чувствовал раздражение. Пусть переходят к делу.