Явидь почувствовала горечь, и меня коснулась волна тепла. Тех самых органов, которые так походила на пики эквалайзера. Ушедшие, она пыталась меня поддержать, передав часть эмоции. Неловко и неуклюже. Но пыталась. Что это?
Март продолжал отступать, не сводя взгляда с пространства над головой Кирилла. В воздухе проступали очертания чего-то серебристого. Черточки, полоски, ломанные линии. Я чуть наклонила голову и картинка сложилась.
- Дерево душ, - прошептал Шорох, куда делась его вялость и равнодушие, с которым он наблюдал, как из тела вытекает жизнь. То, что он видел сейчас имело куда большее значение.
Серебристые линии образовали над головой Седого рисунок ветки. На ней трепетали маленькие листочки, словно там где они росли, гулял ветер. Мартын отступал, пока не уперся спиной в стену.
- Давай, - скомандовал Кирилл, срывая угловатый листок и сминая его в кулаке.
Демоны снова действовали синхронно, одинаковые на вид, они делали одно дело. Седой скомкал лист, ветка тут же исчезла, а Джар Аш ударил Шороха в грудь. Словно в дрянном фильме ужасов его рука вошла в тело, словно не было никаких препятствий, не было ни одежды, ни кожи, ни ребер - никаких преград на пути к сердцу. Целитель вне уровней продолжал смотреть на сжатый кулак Седого, совсем не интересуясь тем, что сердце сейчас вырвут из его груди. Восточник сжал бьющийся комок и потянул на себя, а Кирилл опустил руку, и в его кулаке тоже что-то пульсировало серебристым отраженным светом.
В тот миг, когда сердце покинуло тело Шороха, в него вернулась капля души. На коснулась кожи смешиваясь с кровью, и провалилась в дыру, заменяя собой сердце, которое только что раздавил в ладонях Простой.
Рана заполнилась светящимся серебром, отразившимся в глазах мужчины. Улыбающегося мужчины, настолько счастливого, будто ему только что преподнесли дорогой и желанный подарок.
Джар Аш отбросил сердце в сторону.
Свет в глазах Шороха сменился красным огнем, а затем почернел и выплеснулся наружу черным дымом.
А я все стояла и смотрела. Смотрела, как они убивали, перебрасываясь словами, словно жонглеры, разыгрывая пьесу с известным концом. Смотрела и, кажется, не имела ничего против пассивной роли зрителя. Герои умирают каждый день, на сцене театра, на страницах книги, на экранах телевизора, и редко кто плачет, когда они падают в кадре. Сейчас я смотрела именно такой фильм. Нет, я знала, что они умирали, знала, но... Не могу объяснить, вернее могу, но пока не хочу. Не хочу произносить это вслух, ведь пока слова не сказаны, их как бы нет.