Гарсон протянул руку, чтобы успокоить ее.
- Сначала ты потеряла родителей, а потом сестру. Тебе действительно много пришлось пережить.
- Да. - Она проглотила комок в горле. - Но остался Оливер. Я полюбила его в первую же минуту, когда увидела. Ну, а остальное ты знаешь.
Гарсон держал ее руку в своей, пока она не успокоилась, потом откинулся на спинку дивана.
- Ты, наверное, хотела бы, чтобы твои родители, если были бы живы, увидели ребенка Дженни и чтобы он знал их? - тихо сказал он.
- Конечно, - призналась Энни.
- Ну, тогда мы едем в Винчестер? Она обхватила колени руками.
- Да, но только при условии, что это будет испытательная поездка, и если она каким-то образом плохо отразится на Оливере, то повторять ее мы не будем. Извини, это, может быть, жестоко по отношению к твоим родителям, но Оливер для меня важнее всего, и я думаю прежде всего о нем. Согласен?
- Согласен, - ответил Гарсон, - но плохо на Оливере это не отразится. Поверь мне.
Глава 6
- Это один из самых счастливых дней в моей жизни, - заявила Дулси Деверилл, глядя из окна на лужайку, где Оливер играл в мяч со своим дедом. Видеть, как жизнь Люка нашла свое продолжение в этом прелестном ребенке, это, - она прижала руки к груди и вздохнула, - как сон наяву.
После ланча, состоявшего из дыни, жареного лосося и клубники со сливками, хозяйка провела всех в уютно обставленную гостиную. За кофе Эдвин Деверилл предложил Оливеру пойти поиграть в, саду в футбол. Для этого случая был специально куплен мяч. Дед решил таким образом избавить внука от скучных разговоров, но Энни подозревала, что он просто хочет побыть с ребенком наедине.
Поднявшись со своего места, Гарсон подошел к открытому балкону и прислонился широким плечом к раме.
- А мне казалось, что отец жалуется на артрит, - заметил он, с улыбкой глядя на высокую, сутулую фигуру отца, выделывавшего какие-то удивительно ловкие футбольные приемы. - Похоже, Оливер вылечил его.
- Он много чего вылечил, - сказала Дулси, снова вздыхая. Потом улыбнулась Энни. - Вы не будете возражать, если я покажу ему детские фотографии Люка? Я не хочу расстраивать его, но...
- Уверена, что он будет только рад, - ответила Энни, думая, что сегодня Оливера вряд ли чем расстроишь.
Правда, вчера он заплакал, когда она сказала ему, что его папа умер, но слезы быстро кончились. Гарсон объяснил ему, что он родной брат отца и соответственно его дядя.
- Мой дядя? - переспросил Оливер, быстренько вытирая слезы. Он стоял перед диваном, на котором сидел его герой. - Значит, я могу называть вас "дядя Гарсон"?