Гарсон усмехнулся.
- Нет, я вполне доволен собственным именем - это, кстати, наше родовое имя. А почему твоя сестра выбрала такой псевдоним - Вашти? - внезапно спросил он.
- Это не она, а Люк выбрал. Кажется, по-персидски это означает "прекрасная", а он говорил, что она прекрасна.
- Как и ты, - сказал Гарсон.
Энни улыбнулась. Может быть, она все-таки не выглядит такой уж простушкой даже в этом костюме из дешевого магазина?
- А Дженни назвала Оливера так, потому что это имя означает символ мира, продолжала она. Потом бросила на него настороженный взгляд. - А что ты сказал своим родителям о моей сестре и Люке?
- То, что ты мне рассказала. Как умерли твои родители, и Дженни почувствовала себя одинокой, и...
- Они поняли?
- Они не считают ее легкомысленной пустышкой, если ты это имеешь в виду, ответил Гарсон с нетерпением в голосе. - Но им не верится, что Люк мог быть таким жестоким. Честно говоря, мне кажется, мать никогда этому не поверит. Она слышит только то, что хочет слышать о нем. А что касается отца - он давно уже философски относился к плохому поведению Люка. - Он посмотрел на часы. - Нам пора возвращаться.
- Это самый счастливый день в моей жизни, - заявил Оливер, лежа на подушке и потирая кулаками глаза. - Лучший их лучших, - добавил он, уже засыпая.
Энни улыбнулась. Она понимала, что малыш повторяет слова, слышанные им неоднократно в течение дня от своей бабушки, но он и в самом деле так думал. Она никогда не видела его таким счастливым и раскованным. Она и сама расслабилась сегодня, подумала Энни, поправляя одеяло. Особенно ей понравилась поездка обратно, когда Оливер дремал на заднем сиденье, а они с Гарсоном обсуждали прошедший день. Глядя на них, весело болтающих, с малышом на заднем сиденье, любой принял бы их за семью, возвращающуюся домой с прогулки.
Улыбка погасла. Семьей они не были, и эта мысль была неприятна. Целый день, проведенный с Гарсоном, заставил ее понять с пугающей ясностью, что она больше не хочет жить одна. Не может жить одна. Ей необходимо чувство близости, принадлежности кому-нибудь. Необходимо это и Оливеру. Теперь, вкусив это сегодня, они уже не смогут больше существовать такой неполной семьей.
- Хочу, чтобы мой дядя Гарсон тоже поцеловал меня, - заявил малыш после ее поцелуя.
- Слушаюсь, сэр, - сказала Энни и подошла к лестнице. Вместо того чтобы, довезя их до дома, поехать в "Кинге хед", их "шофер" предложил приготовить кофе, пока она будет укладывать Оливера. - Наш маленький разбойник хочет от. тебя поцелуй на ночь, - крикнула Энни вниз и услышала хихиканье за спиной.