— Да-да, конечно. Извините.
— Извиняю, — отключилась она. Ну, по крайней мере, у неё была возможность испытать такое. Она тут же побежала к банкомату, вставила карточку, набрала пин-код так, чтобы никто его не увидел, на этот раз по-настоящему заботясь об этом, и нажала на кнопку «Проверить баланс». Она поверить не могла своим глазами. Число было здесь, в центре экрана: 5.019.843 евро. Сама того не желая, она ещё раз с силой нажала на экран. А потом рассмеялась своему чрезмерному усердию. Девушка нажимала на какие-то кнопки и выбрала функцию «Печать чека». Когда чек вылез из разъёма, она согнула его несколько раз и положила в отсек бумажника. Вскоре она уже была дома.
— Смотри... — она бросила чек на стол, где рисовал Андреа. Он приземлился прямо на проект виллы в Ладисполи. Тех денег, что приземлились на рисунок, хватило бы, чтобы купить более тридцати домов, как этот. Андреа пальцами взял бумажку, словно это какой-то ценнейший объект, пергамент, найденный на каких-то золотых приисках, новость, способная затмить весь мир. На самом деле, это был анонс его новой жизни.
— Поверить не могу. Тебе на самом деле заплатили. Точно мир признал твой талант, хотя твой дар и бесценен. Дорогая, всё только благодаря тебе... — он указал на свои ноги. — Чудо может свершиться. Твоё сердце направит каждую ноту, что ты сыграешь. Спасибо, — София промолчала, неспособная ни говорить, ни улыбаться. Она знала, что этот момент скоро придёт, представляла его тысячу раз, но это не помогло. Она расплакалась. Молчаливые слёзы одна за другой без промедления стекали по её щекам, с каждым разом всё крупнее, болезненнее, тише, но знающие об этом большом клубке лжи. — Солнце, почему ты плачешь? — Андреа чуть наклонился, приблизился к ней, взял её за руки и попытался утешить. — Не нужно, ты меня ставишь в неловкое положение. Я не знаю, что сказать, как себя вести… Милая, умоляю тебя.
София плакала, не переставая. В последнее время она чувствовала себя особенно беспомощной. «За что?» — спрашивала она. Андреа протянул руку, пытаясь остановить эти слёзы.
— Прошу тебя... — но чем больше он говорил, тем больше она плакала. «Как он может быть таким наивным? — думала она, — как он может не замечать? Я заплачу другую цену, Андреа. Конечно, это цена не моей музыки, навыков и достижений... Я проиграла. Проиграла». Услышав в своей голове эти слова, она ощутила боль ещё сильнее. На её лице появилась ухмылка. Это Андреа заметил: — Неважно. Ты не поедешь.
И тогда Софии захотелось остановить этот фарс, очнуться от этого картонного сна, обнять его, рассказать обо всём, снова почувствовать себя свободной, его, только его и больше ничьей, ни за какие деньги... Но она ясно видела, что этого не случится, это было бы глупостью. Она зашла достаточно далеко и теперь должна только идти до конца.