– Не закрывай глаза. – как заклинание шептала она.
«Не реви! Не реви!!!»
Слезы текли из глаз, обжигали кожу.
Где-то над головой рычал и стонал Неназванный. Сколько ему понадобиться, чтобы спуститься и закончить свою кровавую работу?
Отчего-то сомнений в том, что тварь Хаоса не оставит их в покое, не было.
Плевать!
Белые ресницы Крэйла, все в алых каплях крови, дрогнули.
– Смотри на меня, – Марори обхватила его лицо ладонями. – Не смей закрывать глаза. Дыши.
– Прости, – шепнул он вымученно, – придется поверить тебе. на слово. что в шортиках ты.
Он не закончил, кашлянул.
Марори понимала, что он до сих пор жив только благодаря своему рождению. Но такая рана уложит и Темного.
В голове метнулась мысль.
Дикая. Сумасшедшая. Совершенно бредовая.
– Крэйл, ты должен меня укусить.
Он приоткрыл глаза, сделал попытку улыбнуться – и снова закашлялся. На этот раз сухо, хрипло. На его правой щеке появилась темная паутина трещин – тонких, будто росчерк пера. Но они все темнели и темнели, становились шире и глубже.
– Ты сразу станешь злым, сразу заживешь и наваляешь этому страшилищу. – Она фальшиво улыбнулась и даже попыталась скорчить уверенную мину. Напрасно. Из глаз снова потекло. – Крэйл, ты должен.
– Я стану. монстром, – прошелестел он.
– Я не знаю никого настолько человечного, как ты, – прошептала она в ответ, – и такого же упрямого. Трещины стремительно и неумолимо расползались по его лицу.
Марори больше не мешкала, не убеждала.
Яростно впилась клыками в собственное запястье – то самое, где была тонкая метка прошлого. Того, которое она забыла. В котором была Тринадцатой.
Собственная кровь отчего-то горчила на языке. Марори набрала полный рот. Последние силы ушли на то, чтобы приподнять его.
Рев Неназванного становился все яростнее. Теперь его сопровождал грохот рушащихся стен. Пол то и дело вздрагивал. И чем дальше, тем сильнее. Будто землетрясение – и с каждым мгновением его эпицентр приближался.
Сколько времени у них осталось?
В голове неожиданно прояснилось.
Если сейчас ничего не получится – они умрут вместе. И последнее, что она будет помнить перед смертью – затуманенный взгляд Крэйла, его лицо и щемящее сердце счастье от того, что у них была капля нежности. Хотя почему помнить? Видеть – конечно же, видеть!
Марори прижалась губами к его губам, разомкнула их в настойчивой попытке протолкнуть в него свою кровь. Он застонал, поддался.
Г лоток.
Еще один.
Поцелуй, полный боли, страха и неведения.
Крэйл дернулся, как будто его тело прошибло током. Через секунду он брыкнулся так, что девчонка едва не опрокинулась. Голова Крэйла с каким-то нечеловеческим хрустом откинулась назад, мышцы напряглись, словно стальные канаты – того и гляди порвутся. Он снова вскинулся, оскалился. Клыки стали. больше.