Кармель подошла к Феликсу.
В радиусе ста метров нет останков солдат, а за тем дубом находится медсестра Серафима Каткова и Клим Петров. В них попал какой-то «небельверфер». Правда, у Клима в медальоне пусто, но в сумке Серафимы удостоверение есть.
– Серьёзно? Ребята, проверим?
– Стойте! У меня есть контакт, – сказал Кирилл. – Титан уткнулся во что-то железное. – Он вытащил прут и снова вогнал его в землю чуть дальше.
Тимур подошёл с металлоискателем. Послышался писк.
– Есть. Железо. Копаем.
– Ребята, давайте вы здесь, а я пойду с Кармель, – предложил Феликс.
Тимур глянул на девушку скептически.
– Ну попробуй.
Друг с готовностью отправился с новенькой. Тимур сплюнул от досады. «Долго она такой походочкой, задрав нос, по лесу не будет шляться, ещё наступит на что-нибудь. Приглядывай тут за ней».
Феликс проверил прутом землю на расстоянии десяти метров за дубом.
– Здесь ничего нет. Извини, Кармель. И металлоискатель молчит.
Катя показала на белесый куст мха.
– Они здесь и неглубоко
Кармель вздохнула.
– Феликс, можно было щупом не проверять, они тут. Неглубоко лежат.
– Ладно. – Мужчина отложил в сторону щуп, взялся за лопату.
Кармель наблюдала за его работой. Точными выверенными движениями он снимал слой за слоем. Рядом росла куча сырой земли. Лопата наткнулась на что-то, он очистил землю – череп.
– Тук, тук, ребята, вставайте. Мы за вами пришли. Мы нашли вас. Пора подниматься…
Кармель, услышав его чуть хриплый тихий разговор с черепом, вздрогнула, в горле возник ком, на глаза навернулись слёзы.
– Это она. Череп женский. Расстели плёнку. Я буду подавать, а ты укладывай.
Кармель пристроила сумку у подножия дуба, натянула перчатки и стала принимать у Феликса разрозненные кости. Она как могла выкладывала скелет на чёрной плёнке. Вскоре он подал второй череп и остальные кости. Показал ей смертный медальон.
– Его раскрыть или распилить можно только в тисочках. Пинцетом извлекается бумажный рулончик, расправляется в ванночке с водой. Записи простым карандашом сохраняются лучше всего.
– Он пустой, – пробормотала Кармель, шмыгнула носом и поспешно отвернулась. Слезы закапали на чёрную плёнку, на пожелтевшие кости.
– В первый раз всегда тяжело, – посочувствовал Феликс, заметив, что девушка плачет.
Кармель от волнения повторила сказанное Катей.
– Ей всегда будет девятнадцать. У неё осталась старенькая мать, она получила похоронку, в которой значилось «пропала без вести», а это значит никаких льгот и господдержки. Серафима больше всего за это переживала.
Феликс насторожился.
– Это твои фантазии? Или ты умеешь общаться с душами погибших?