Кармель навела порядок, коробки с остатками продуктов занесла в палатку, утром она собиралась в Вязьму, рассчитывая задержаться у колбасного магната Сеченова не больше, чем на пару дней. После купания в реке, ставшего традиционным, приготовила ужин. Кармель поймала себя на мысли, что за десять дней успела привыкнуть к ежевечернему ожиданию Тимура. Сегодня он задерживался. Суп из белых грибов, собранных Сашкой днём, успел остыть, омлет с ветчиной осел, от его пышности не осталось и следа. Она дважды ставила чайник на огонь. Лиска, чувствуя настроение хозяйки, позволила себя расчесать и погладить брюшко.
Катя проявилась на соседнем стуле.
– Не переживай, он придёт. Игорь Петрович проводит что-то вроде совещания. Дня через три на помощь приедут другие поисковые отряды из Пензы, Твери и Поволжья. Хотят поднять до осени всех солдат, обнаруженных нами.
– Правда? Значит, скоро тут появятся новые люди. А нам нужно отправляться дальше. – Кармель сглотнула слёзы. – Кать, кажется, я его люблю. Я чувствую время, словно песок утекает сквозь пальцы, а он ничего не сказал о своих чувствах.
Катя замерцала на стуле.
– Ну почему же. О страсти и физическом влечении говорил не раз.
Кармель смахнула влагу со щёк, положила руку на сердце.
– Мне больно.
Катя попыталась обнять подругу, от чего та задрожала всем телом от ледяного озноба.
Послышался звук шагов, в кругу света появился Тимур.
– Извини, Конфетка, чуток опоздал. Голоден, как волк. Девчонки соблазняли зелёным борщом, но я стойко держался. – Он заглянул Кармель в лицо. – Почему глаза на мокром месте?
Она отмахнулась от вопроса.
– Тебе показалось. Суп еле тёплый. Греть?
– Не надо.
Кармель подала суп, надоевшие до чёртиков хлебцы, так и не удосужилась съездить за хлебом. Жёлтые ломтики омлета, пахнущие диким луком, влажно шлёпнула на тарелку. Тимур умял ужин в пять минут и протянул тарелку за добавкой.
– Я был уверен, что ты не умеешь готовить. Разве семейство Гориславских не обслуживает личный повар?
– Это сарказм? У нас нет повара, впрочем, как и горничных, личных шоферов и другой обслуги. – Что ему рассказать? О том, что члены её семьи днём питаются в кафе, и даже вечером за ужином не всегда собираются вместе. О том, что мама не смогла бы терпеть чужого человека в доме? Она бы с удовольствием наняла молодого мускулистого садовника, но папа быстро бы этого мачо выставил вон. В их большом доме и сорить-то некому. С утра все разбегаются по своим делам, возвращаются в разное время только к вечеру. Как-то так повелось, что каждый наводил порядок в своей комнате. Раз в две недели Кармель с матерью не без удовольствия делали генеральную уборку. Вот пожалуй и всё. Зря он ехидничает насчёт повара.