— Сейчас сгину. На, выпей это, — он что-то поставил на стол. — Это от дока, по его словам — полегчает. Это максимум, что тебе можно принимать до конца курса, — голос Алекса был мягок. Мужчина убрал из него все резкие и громкие интонации. Сам он сейчас постоянно ходил в пластиковых перчатках, чтобы не тревожить лишний раз руки. То, что он что-то ей принёс, было уже немало.
— Я повешусь до конца курса и не доживу, — простонала Дениз, выбираясь из-под одеяла.
— Не повесишься. Раз в четыре часа я буду тебе это приносить. Хочешь чего-нибудь, пока я тут?
Делая глоток, девушка скривилась. Из глаз брызнули слезы.
— Ты сейчас… — прокашлявшись и все-таки допив принесённую гадость, — ничего не перепутал?
— Нет, — Алексей покачал головой. На его лице было написано искреннее сочувствие. — Он предупреждал, что это редкостная гадость.
— Кэп, я просто плачу от умиления крокодильими слезами! — Потом Дениз вздохнула, потёрла виски. — Прости… Веду себя… паршиво.
— Ничего. Может, попробуешь поспать?
— Уже не могу спать. Лучше, — девушка наклонилась и протянула руку, нашаривая около кровати телефон. — Позвоню папа? и буду жаловаться ему. Глядишь приедет и привезёт моих обожаемых аразских пироженок.
— Этих что ли? — усмехнулся Алекс и положил на край кровати коробку. Не совсем то, но тоже из тех, что нравились Дени. Остался вопрос — откуда он успел узнать?
Девушка вздохнула, взглянула на них, снова на Алекса, снова на пироженки.
— Искуситель…
— Мне показалось, это тебя немного порадует.
— Да… порадовало, — отодвинув немного отросшие пряди за ухо, Дениз открыла коробку. — Алекс, ты просто чудо! Настоящее!
— Кто знает… Развлекайся…
— Кажется, я знаю… — промурлыкала Дениз, запуская зубки в пирожное и блаженно жмурясь. — Все готова отдать за такое счастье!
— Слушай, что с тобой случилось? — мужчина присел на край кровати. — Ни дурацкого поведения, ни жаргона…
Дениз потянулась, облизнулась.
— Работа закончена, можно расслабиться!
— Работа… значит, я был прав, — прищурился Алекс.
— Ну да, прав, я имперский каратель, отсеиватель класса «агрессор», — зевнула Дениз, затем зевнула ещё раз. — Кэп, ты часом не подмешал во вкусняшки снотворное?
— Нет. Поспи, а? Пироженки никуда не денутся, потом долопаешь, — ласково улыбнулся он.
— Алекс, злой, — заканючила Дениз, — я лягу спать, а он уйдёт и съест все мои пироженки!
— Обещаю не лопать твои пироженки, чудо. Буду сидеть с бластером и охранять их.
— С бластером не обязательно, — ответила Дениз, закапываясь обратно в одеяло. — Просто проследи, чтобы их никто не съел, и я буду тебе оче-е-ень благодарна…