— Через полчаса я у тебя…
* * *
«Как странно и нелепо мы устроены. В мире пять миллиардов человек, но тебя интересует только один. Тебе нужен только он. Ты думаешь только о нем. Тебя волнует только его жизнь, только его чувства, только его распорядок дня, его увлечения, его мечты… И как важно, чтобы в этих мечтах была ты! Пусть он хотя бы иногда вспоминает о тебе, и этого будет достаточно… Ты представляешь сейчас, как он взял твою замерзшую от одиночества и тоски руку и согрел ее своим теплом и нежностью. Смысл жизни появляется от одной только этой мысли… Будь со мной хотя бы в мыслях, я прошу тебя! Позволь мне иногда видеть тебя. Я умоляю, мне больше ничего, ничего от тебя не надо…»
«Сопли пьяной медузы! Неудавшаяся актриса захотела стать сценаристом мыльных опер… Ну что за бред? Каждая соплячка мечтает о славе. Нет чтобы эти швабры думали о том, как научиться готовить, стирать и удовлетворять мужа холодными зимними вечерами, когда он уставший приходит с работы».
Так заключил продюсер Никита, резко щелкнув левой кнопкой мыши по красному квадратику в правом углу монитора. Он прагматично решил, что лучше ознакомиться со сметами. Цифры явно интереснее, чем очередное сценарное признание в любви.
Этот mail не только не задел его за живое, но, как обычно, взбесил глупостью и наивностью содержания. На этой неделе он читает уже третье душеизлияние подобного рода и даже не пытается понять его смысл. Что это — тупой сценарий или признание в любви? Особи женского рода атаковали его в надежде выиграть объявленный тендер на место рядом с продюсером, но это лишь ИМ кажется, что есть такой тендер. На самом деле для продюсера любовь, так же как и для многих, — это призрак. Все о ней говорят, но никто не разу не видел. Даже если думают, что видели…
На разбитом дисплее его телефона высветился номер «инкогнито».
— Нда-а-а? — ответил Никита брезгливым тоном.
Каждая работа оставляет свой отпечаток на лице и жизни человека. Работа в шоу- и кинобизнесе сделала из Никиты неврастеника, у которого никогда нет ни времени, ни денег на себя, любимого.
Душа Никиты — это потемкинская деревня как для окружающих, так, к сожалению, и для него самого. В его сердце таятся черное отчаяние, безысходное одиночество, невозможность его нарушить и горькое понимание этой невозможности. Для него уже давно нет любви — только искусство. Этот человек несет в себе хаос, с которым он имеет силы как-то жить. Он всегда может навести порядок в чужих сценариях, эстрадных концертах, ярких шоу-программах. И лишь иногда — в собственной жизни.