Затем, оправившись от горя, отец Северины резко загорелся идеей снова построить семейное счастье. Активно искал невесту, что в их кругу оказалось непросто – белые волки по традиции выбирали супругов внутри своего общества, а все подходящие по возрасту женщины благородного рода оказались заняты или не понравились требовательному кандидату в силу внешности. И опять Северина находилась где-то вне сферы интересов отца, отданная им под опеку нянек и позабытая.
Эльза знала, как переживает подруга, видела, как слезы приливают к ее глазам, стоило лишь мельком затронуть тему, но ничем не могла помочь. Оставалось только утешать словами.
– Скорее бы уже он кого-то нашел, и все бы закончилось, да? – осторожно предположила она, заглядывая в лицо Северины. – Может, женщина попадется хорошая, и папа успокоится и снова вспомнит про тебя.
– Да никого он не найдет! – с неожиданной злостью воскликнула подруга, швырнула сигарету на пол, спрыгнула и придавила ее туфелькой. – Он маму мою во всех ищет, понимаешь?! А ее нет! Другой такой, как мама, – нет. Так что никого он не найдет. Скорее бы я уже выросла и вышла замуж, а то так и будем жить, как чокнутая семейка, где каждый сам по себе!
Эльза тоже выкинула и потушила сигарету. Северина села обратно, опустив голову и шмыгая носом. Ситуацию срочно надо было спасать.
– Ну, если уж говорить о чокнутых семейках, то твоя с моей не сравнится, – заговорила Эльза наигранно бодрым голосом и погладила подругу по плечу. – Мой старший брат вообще пытался убить нас с Крисом, когда мы только родились! Вот это, я скажу тебе, чокнутая семейка. И ничего, живем же как-то.
– Димитрий?! – слезы на глазах Северины тут же высохли, и в них зажегся огонек интереса. – Что, правда?
– Чистая, – кивнула Эльза. – У нас прислуга часто об этом шепчется. Мы с Крисом в кроватках лежали… только в первый день, как нас из родильного отделения госпиталя принесли, а брат ночью подкрался и подушками нас хотел задушить. А ему тогда лет восемь всего было.
– Врут, наверно, – недоверчиво качнула головой подруга. – Дим – он… красивый…
Она задумчиво уставилась в противоположную стену, словно увидела там чье-то лицо, и это видение ей понравилось. Эльза тоже посмотрела перед собой, но ее взгляд был не мечтательным, а мрачным.
– Красивый, – согласилась она тихим голосом, – только злой. Потому что он потом подрос и пытался убить нас еще раз. И тот, второй, раз я уже помню.
– Да?! – у Северины одновременно округлились и глаза, и рот.
– Да. Он обернулся волком и хотел дверь в детскую выломать. А наша няня спиной к ней привалилась и держала. И плакала громко. А мы с Крисом сидели, слушали эти удары и смотрели на нее.