Они стояли обнявшись, совершенно неподвижно. На них падали большие мохнатые снежинки. Вдали с натужным гулом взлетел отливающий серым самолет. Когда Йона постучал в балконное стекло, оба вздрогнули. Эрик открыл, и Йона вышел к ним. Откашлялся.
– Думаю, вам надо знать: мы идентифицировали тело, которое нашли у Лидии в саду.
– И кто это?
– Это не ее ребенок… мальчик пропал из семьи тринадцать лет назад.
Эрик кивнул и подождал. Йона тяжело вздохнул:
– Остатки экскрементов и мочи показывают, что…
Он покачал головой:
– Показывают, что мальчик прожил там довольно долго, вероятно, три года, прежде чем его лишили жизни.
Комиссар замолчал. С тихим шелестом падал снег, вокруг было темно. Направляясь в небеса, ревел самолет.
– Иными словами, Эрик, вы были правы… У Лидии в клетке сидел ребенок, которого она считала своим.
– Да, – беззвучно ответил Эрик.
– Она убила его, когда поняла, чтó она рассказала под гипнозом и какие будут последствия.
– Если честно, я думал, что ошибался, смирился с этой мыслью, – глухо сказал Эрик и посмотрел на припорошенную снегом посадочную полосу.
– Поэтому и покончили с гипнозом? – спросил Йона.
– Да.
– Вы уверились, что совершили ошибку, и обещали никогда никого не гипнотизировать.
Симоне дрожащей рукой провела по лбу и тихо произнесла:
– Лидия увидела тебя, когда ты нарушил обещание. Она увидела Беньямина.
– Нет. Она должна была преследовать нас все время, – прошептал Эрик.
– Лидию выпустили из клиники Уллерокер два месяца назад, – сказал Йона. – Она подкрадывалась к Беньямину постепенно – может быть, ее сдерживало ваше обещание покончить с гипнозом.
Комиссар подумал: Лидия считала Юакима Самуэльссона виновным в аборте, после которого она осталась бесплодной, и поэтому похитила его сына Юхана. А через несколько лет обвинила погрузившего ее в гипноз Эрика в том, что ей пришлось убить Юхана. Поэтому когда Эрик устроил сеанс гипноза, она похитила Беньямина.
Лицо у Эрика было мрачно-серьезное, тяжелое и замкнутое. Он открыл было рот, чтобы объяснить, что он, нарушив обещание, возможно, спас Эвелин, но передумал: к ним вышел помощник полицейского.
– Нам пора, – коротко сказал он. – Самолет взлетает через десять минут.
– Вы говорили с полицией Доротеи? – спросил Йона.
– Они не могут связаться с патрулем, который поехал в тот дом, – ответил полицейский.
– Почему?
– Не знаю. Сказали – с ними пытаются связаться уже пятьдесят минут.
– Черт, – выругался Йона, – туда надо посылать подкрепление.
– Я так и сказал, но они хотели подождать.
Когда они шли к самолету, который должен был унести их на юг Лапландии, Эрик вдруг ощутил странное мимолетное облегчение: все это время он был прав.