— Возможно, вы не отдаете себе отчета, с кем имеете дело, — заявил я и поинтересовался, не приходилось ли ему слышать о деле Бернье: я был уверен, что отзвуки его докатились и до такой глуши, как Глазго, поэтому решил про него напомнить.
— Кажется, припоминаю некую статейку, — говорит он. — Мистер Флэшмен, вы намекаете, что я должен испугаться? Отступить? Да я только вернее стану наводить пистолет, не сомневайтесь!
— Черт побери, — вскричал я. — Постойте.
Эберкромби остановился, внимательно глядя на меня.
— Ну ладно, чтоб вам пусто было, — говорю я. — Сколько вы хотите?
— Я предполагал, что до этого дойдет, — заявляет он. — Когда таких крыс, как вы, загоняют в угол, они хватаются за свой кошелек. Вы напрасно теряете время, Флэшмен. Я возьму у вас только обещание жениться на Элспет или вашу жизнь.
И мне не удалось поколебать его. Я просил, молил, клянчил о любой возможности откупиться от свадьбы. Я почти расплакался, но с таким же успехом мог пытаться разжалобить скалу. Женись или умри, стоял он на своем, и у меня почему-то сложилось убеждение, что старик чертовски ловко умеет обращаться с пистолетами. Делать было нечего: в конце концов я пошел на попятный и согласился жениться.
— А вы точно не хотите драться? — с огорчением спросил он. — Как жаль. Опасаюсь, что тем самым я связываю жизнь Элспет с гнилым человеком, но ничего не поделаешь.
И мы перешли к обсуждению вопросов, связанных со свадьбой: здесь он был знатоком.
Избавившись наконец от посетителя, я прибег к помощи бренди, и положение дел показалось мне уже не таким скверным. По крайней мере мне теперь не приходилось ломать голову, на ком жениться, и если у вас есть деньги, то жена — не такая уж страшная обуза. Вскоре нам предстоит уехать из Шотландии, и я никогда больше не увижу ее проклятую родню. Оставалась только одна проблема, зато большая — что я скажу отцу? Ни за что в жизни я не мог предугадать, как сатрап воспримет это событие. Конечно, вряд ли он отречется от меня, но скорее всего, устроит мне горячую встречу.
Я не стал ничего ему сообщать, пока дело не сделано. Произошло это в аббатстве Пэйсли. Здание было мрачным, а вид постных физиономий моих новых родственников со стороны невесты вызвал бы у вас тошноту. Моррисоны опять стали разговаривать со мной и держались на публике очень учтиво: все должно было выглядеть как любовь с первого взгляда, наповал сразившая красавца гусара и очаровательную провинциалочку, так что со мной обращались, как с образцовым зятем. Однако эта скотина Эберкромби держался поблизости, приглядывая, не собираюсь ли я дать деру, и в целом мероприятие оставило у меня крайне неприятный осадок.