Пурга в ночи (Вахов) - страница 180

— Павел Георгиевич просил передать…

Струков встревожился: может, Учватов что-нибудь принял — и тут услышал Рыбина, который передал слова Бирича о времени.

Я должен быть у него ночью, — понял Струков и, повернувшись к бараку спиной, незаметно развернул записку. «Снова начало пошаливать сердце, жду сильного приступа, не смогли бы вы мне снова любезно оказать внимание и выслушать сердце, прописать каких-либо капель. Прошу прощения за беспокойство. Признательный вам П. Бирич».

Дождавшись, когда наступила ночь, Струков ушел с копей в Ново-Мариинск.


…Рудольф Рули действовал быстро и решительно. Узнав от Бирича о Струкове, он потребовал пригласить его немедленно. Стайн, жаждущий расправиться со Струковым, даже позавидовал его изворотливости. Так ловко уйти от расправы, быть таким предусмотрительным. Но тут же у него появилось сомнение:

— А может быть, вся история Струкова подстроена ревкомом, чтобы…

— У вас здесь вымерзли последние мозги, — грубо оборвал Рули. — Какими же идиотами должны быть большевики, чтобы упрятать своего агента на копи, где он только установит связь с теми, кто недоволен ревкомом. Стайн, поболтайте головой, может быть, в ней всплывут остатки сообразительности.

— Ревком может… — защищался Сэм, но Рули снова не дал ему говорить:

— В ревкоме люди умнее вас. Они вас в дураках оставили. Вам сейчас надо не рассуждать, а делом доказать, что вы на что-то еще способны.

Стайн обидчиво умоли, но вынужден был признать, что Рули прав. Когда Струков явился к Биричу, ужин был в разгаре. Окна квартиры тщательно занавешены. Струкова встретили как давнишнего и желанного друга. Перепечко, уже изрядно выпивший, с пьяной откровенностью и фамильярностью произнес:

— Знаете, Дим Димыч, а я вас хотел пощекотать ножичком, когда вы на копях появились. — Он помахал рукой и засмеялся: — Боженьке было бы интересно с душой большевика побеседовать, исповедать ее. Слава богу, что он удержал мою руку, да и не было подходящего случая.

— Тогда бы мне пришлось прежде всего боженьке сказать о том, какой вы нехороший, злой человек, — с улыбкой заговорил Струков, — что хотели обречь на голод всех шахтеров и подожгли в новогоднюю ночь склад с продовольствием.

У Перепечко вытянулось лицо. Остановившимися глазами он уставился на Струкова. За столом стало тихо. Слишком неожиданным было сообщение бывшего начальника милиции.

— Вы… Вы… знаете? — Перепечко с трудом приходил в себя.

Трифон уставился на своего друга. Неужели это правда? Почему же он ничего не знает? Перепечко скрыл от него. Струков наслаждался произведенным эффектом. Рули спросил Перепечко: