— Все это так, — Бучек потер ладонью лысину. — Ты прав, Михаил Сергеевич, но нельзя совершенно, отвергать Советы петропавловцев.
— Почему же?
— Того, что нами сделано, не нужно переделывать. Мы действовали правильно, но дальше нашему ревкому надо строго следовать советам петропавловцев.
Члены ревкома с одобрением встретили предложение Бучека, Он, по их мнению, разрешил трудную задачу. Мандриков про себя обозвал Бучека «соглашателем».
— Твое предложение означает капитуляцию! Неужели ты не понимаешь, что петропавловцы ведут не боевую, не революционную линию. От их телеграмм идет душок керенщины, Временного правительства!
— В Петропавловске Советы, колчаковцы отстранены от власти, — напомнил Бучек.
Он спокойно и убежденно возражал Мандрикову. После вторичного запрета не покидать шахтерам копи — у Бучека поколебалась вера в непогрешимость распоряжений Михаила Сергеевича. Бучек считал, что Мандриков больше из самолюбия отвергает замечания Петропавловского ревкома, что он сторонник крайних решений. Поэтому более спокойные и, очевидно, более продуманные действия петропавловских товарищей вызывают у него протест.
Бучек говорил:
— Мы не должны дальше так же круто расправляться с коммерсантами, как это делали до сих пор. Их надо взять под строгий контроль, о чем мы забыли. Клещин не ошибается. Белые еще не скоро будут вышвырнуты из Владивостока…
— Откуда это тебе известно? Может быть, ты от Розанова телеграмму получил? Уверяю тебя, что во Владивостоке Советы возьмут власть если не сегодня, то завтра. Там боевая, сильная партийная организация! — горячился Мандриков.
— Поэтому-то она не полезет сломя голову в петлю. — Бучек начинал сердиться. — Во Владивостоке интервенты. Ни японцы, ни тем более американцы не дадут своих белых псов в обиду. Слишком много они им скормили денежек, чтобы вот так, за здорово, смотреть, как Советы с ними расправятся.
Довод Бучека был убедителен. Мандриков заколебался:
— Возможно, ты и прав, но это еще не значит, что мы должны сложить руки, потому что петропавловским товарищам так хочется.
— Они трезво оценивают обстановку, — заметил Кулиновский. — Осторожность, осмотрительность…
— Оглядка, — прервал Кулиновского, стукнув кулаком, по столу, Мандриков. — Может быть, и Караевых вежливо попросить, чтобы они свои замыслы против нас отложили?
— Через Караевых снабжается большой край, — напомнил Титов.
— И мы не имеем права перерезать этот источник, — добавил Клещин.
— Да вы что? — закричал Гринчук. — Белены, что ли, объелись? Чего в защитники купцов лезете?
— Ты, продовольственный комиссар, — прищурился на него Бучек, — накормишь сам всех жителей?