— Вы поступили как настоящие патриоты, которые не желают стать рабами большевиков и отстоят свою свободу. Вам поручается охранять порядок в селе и его окрестностях, и если появится враг, то вы, не зная страха, уничтожите его. Клянитесь!
— Клянемся! — вразнобой ответили добровольцы.
Из склада вынесли новенькие винчестеры и под восхищенный гул собравшихся вручили каждому добровольцу вместе с пачкой патронов. К Малкову подошли двое чукчей и один русский.
— Запиши нас.
— Завтра, — громко, чтобы слышали все, ответил Малков и опять обратился к своему отряду: — Клянитесь, что это оружие вы будете направлять против большевиков только по моей команде. Я назначен командиром отряда.
— Клянемся, клянемся! — дружно прозвучало в зимнем сером дне.
Угостив каждого стаканом водки, Малков распустил свой отряд, и добровольцы, довольные даровым оружием и угощением, разошлись по домам.
— Вы прирожденный офицер, а не торговец, — похвалил Стайн Малкова.
Он усмехнулся:
— История человечества учит, что за торговцем шел солдат. Торговец для солдата пролагал путь.
— Тогда у вас прекрасное сочетание и того и другого, — сказал Стайн. — А все же солдат могло быть больше.
— Будут, — Малков подумал и добавил: — Нужна только поддержка Свенсона.
— Я ее вам обещаю, — заверил Стайн.
— У вас чудесно прошла вербовка защитников цивилизации, — шуткой встретил Олаф Стайна. — С такими…
— Мне не нравится ваш тон, — оборвал его Стайн. — Мне не нравится, что вы не принимаете в главном деле участия.
— Разве я не выполнил хотя, бы одну вашу просьбу? — Свенсон сердито смотрел на Стайна.
— Не просьбы, а приказа, — поправил Стайн.
— Хорошо, приказы, — согласился Олаф. — Чем же вы недовольны?
— Тем, что ваши агенты не хотят принимать участия в укреплении нашего влияния на Чукотке. Лампе отказался от…
— Я знаю, он мне говорил, что вы предлагали ему контролировать отряд, который сегодня создали. Лампе действительно ничего не знал об Американском легионе. Так ведь, Лампе?
— Да, это так, — еле слышно произнес агент Свенсона.
Звук исходил откуда-то изнутри этой непомерно большой туши. Оплывшее лицо было неподвижным и невыразительным. Стайн скользнул взглядом по узким щелкам глаз, по отвислой мокрой нижней губе. Может, он и правду говорит.
— Теперь все изменилось, — продолжал Свенсон. — Лампе готов выполнить любую нашу просьбу. Я хотел сказать — приказ. Не так ли, Лампе?
— Да, сэр, — подтвердил тем же утробным голосом Лампе.
На следующий день в отряд записалось еще семь человек. Стайн был недоволен. Тогда Малков решил пустить в ход, как он знал, безотказно действующий довод. Это произошло наутро после приезда в Усть-Белую Новикова.