Но сказать ничего не успела. Джефф, чьи губы блуждали по моей шее, оставляя на ней невесомые поцелуи, завязал ленточку на бантик, провёл ладонями по мягким полушариям, несильно их сжав. А потом принялся за пуговички, медленно их застёгивая, и одновременно заговорил.
- Мари, ты замечательно вела себя и вчера, и сегодня. На предстоящем вечере будут наши близкие друзья, любовь моя, - ещё один поцелуй в изгиб шеи, и я несильно вздрогнула – прикосновение будто обожгло кожу. – И ты должна быть очень послушной девочкой, поняла? – его голос стал вкрадчивым, а пальцы погладили живот, обвели впадинку пупка. – Они наверняка захотят познакомиться с тобой… поближе, - продолжил муж с красноречивой паузой, ладони Джеффри медленно скользнули ниже, почти до самого сокровенного, разведя в стороны края разреза на юбке. – Мари, ты поняла? – настойчиво спросил он, погладил мои бёдра, и дрожь в теле стала сильнее, а страх перерос в панику, едва до меня дошёл скрытый смысл его слов.
Я вспомнила невольно подслушанный разговор и похолодела, застыв и не реагируя на прикосновения. Боже. Там же будут мужчины, двое, если не ошибаюсь. Мне хватило сообразительности понять, что пряталось за, казалось бы, невинной фразой «познакомиться поближе». И мой наряд… Откровенно непристойный, не скрывающий ничего, в нём я выглядела доступной и совсем не леди, а продажной женщиной. Нет, нет, не могу поверить, Джеффри что, позволит другому мужчине прикоснуться ко мне?! Обнимать… Ласкать… Целовать… Иметь?! А может, не одному?.. Я задохнулась от рванувшей к горлу паники, дёрнулась, вывернувшись из его рук. Развернулась, во все глаза глядя на того, кого, как считала совсем недавно, любила, и медленно попятилась. Дрожь усилилась, а пальцы рук и ног похолодели.
- Д-джеффри… - просипела я, рот пересох так, что казалось, в горло песка насыпали. – Я не пойду в этом, - мои пальцы ухватили за кружево. – Пожалуйста, выбери другое! – почувствовала, что глаза начинает щипать, и заморгала, из последних сил сдерживая слёзы. – Ты что… Правда хочешь, чтобы… меня видели чужие мужчины и трогали чужие руки? – уже прошептала, заметив, как закаменело лицо Джеффа, черты заострились и стали жёсткими.
От ужаса кожу на спине словно стянуло ледяным панцирем, я поперхнулась следующей фразой, шагнула ещё назад и упёрлась в тумбочку около кровати. Джонас с непроницаемым выражением молча наблюдал, не вмешиваясь, и это пугало ещё сильнее. Тишина в спальне давила на уши, становилась плотнее с каждым мгновением, и я поспешно заговорила дальше, давясь словами, выталкивая их из себя: