Да, мне хотелось. Безумно хотелось прикоснуться к себе хоть как-нибудь, унять чувственный голод, пожиравший изнутри от одних только взглядов. От ощущения собственной беспомощности, открытости и покорности. Я горела в тёмном огне вожделения, мешавшемся со стыдом, и это придавало горьковатую нотку эмоциям. Мои пальцы потянули кружево, высвобождая острую, возбуждённую вершинку, я медленно обвела вокруг и едва не задохнулась от приступа наслаждения, другой рукой крепче вцепившись в сиденье.
- Смотри на меня, - вдруг властно приказал Ричард.
Властно, и вместе с тем – мягко. Я удивленно вздохнула, на мгновение замерев, и наши взгляды встретились. Показалось или нет, в самой глубине мелькнуло сочувствие и… сожаление? Реальность подёрнулась дымкой, отодвинулась, оставив нас на несколько мгновений наедине с Ричардом. Я не заметила, как мой палец оказался во рту, язык облизал, смачивая, и уже влажная подушечка коснулась розового бутона, нежа его и поглаживая. О да-а, я именно этого хотела. Напряжённый сосок требовал внимания, ласки, постреливая жалящими искрами, и я сжала его, мешая боль с удовольствием. А Ричард смотрел, удерживая мой взгляд, не давая погрузиться в вязкое болото осознания собственной распущенности. Я ласкала себя, пусть и не так откровенно, и на меня смотрели… чужие, незнакомые глаза. И мне это нравилось, боже мой. Кости плавились, низ живота пылал в огне, пожиравшем изнутри, и с губ сорвался короткий, тихий стон.
- Раздаём дальше? – раздался непринуждённый голос Джеффри, вырывая из сладкого марева.
Игра продолжилась. Тишина стала вязкой, плотной, её можно было резать пластами. Мой палец игрался с налившимся, твёрдым шариком, а перед глазами мелькали картинки, как к нему приникает чужой, жадный рот, втягивая, посасывая, прихватывая зубами и оттягивая. Причиняя боль пополам с острыми искрами удовольствия. И возбуждение лизало изнутри обжигающими языками, нежная плоть между ног пульсировала в такт прикосновениям, а бёдра сжимались, подаваясь чуть вперёд. Выдавая мои эмоции с головой. Мучительная пытка набирала обороты… Погружённая в собственные переживания, уже не глядя на Ричарда и вообще ни на кого, я не заметила, как закончилась вторая игра, лишь услышала довольный, предвкушающий голос Джеффри:
- Партия.
И следом радостный возглас Катрины. Я не хотела смотреть на неё, но болезненное любопытство подвело. Изогнувшись так, что сквозь натянутую тонкую ткань просвечивали тёмные ареолы сосков, она призывно облизнулась и проворковала: