— Стало быть, вы прочли о бригадном генерале Олбене.
— Да.
— И верите этому?
— У меня нет причин не верить.
Миссис Олбен заплакала, но, как ни странно, сочувствия у него это почти не вызвало, поскольку слезы казались вполне присущими ее лицу.
Это неправда, — воскликнула она, — возмутительная неправда!
— Вы были там? — спросил Отфорд, слегка удивляясь собственному бездушию. Как ни странно, эта жалкая женщина раздражала его.
— Нет, конечно, но я знаю Рика, знаю своего мужа. Она произнесла это с таким отчаянием, что у Отфорда возникло легкое чувство вины, но он лишь глядел в пол и ждал. В конце концов, эта женщина вызвала нелады между ним и женой, уполовинила его ужин, с какой стати помогать ей покончить с ее долгими, неловкими паузами?
— И своего мужа, и Крауди Гриббелла.
— Вот как? — Отфорд резко вскинул на нее взгляд. — Где вы встречались с ним?
— В Индии, в Месопотамии. Знаю и его, и Флору. С Флорой мы вместе учились в школе. Мы родственницы, правда, очень дальние.
— Флору? Это миссис Гриббелл?
— Леди Гриббелл, — поправила миссис Олбен. В Англии необходимо отдавать должное даже врагам. — Таких эгоистичных, упрямых, алчных женщин свет не видел.
Да, отдавать должное необходимо даже врагам. Миссис Олбен провела рукой по лицу, словно готовясь повести разговор по-другому.
— Крауди старше Рика на два года, но Рик очень быстро оставил его позади. Мой муж получил орден «За безупречную службу» и офицерское звание в семнадцатом году, когда ему было только восемнадцать лег. Он воевал против большевиков в Эстонии, затем присоединился к английским войскам в Архангельске. В двадцать четыре года служил в звании капитана в Индии, а Крауди был тогда всего-навсего бесперспективным лейтенантом в полку на севере Англии. В начале тридцатых годов они вместе служили под Мадрасом. Рик был майором, младше его в майорах был только один человек во всей армии, а Крауди Гриббелл носил временный чин капитана, командовал ротой пехотинцев. Когда началась война, моему мужу шел сорок второй год. Он был подполковником, командовал полком бронемашин. Крауди тогда было сорок три года. Выше капитана он подняться не смог и поговаривал об отставке. Под Дюнкерком Рик попал в плен, но бежал. Это был один из самых блестящих побегов за всю войну, но Рик так и не написал о нем, даже слышать об этом не хотел. Зимой сорокового года он вернулся в Англию преисполненным соображений, как нанести немцам самый ощутимый удар. В сорок первом возглавил рейд восьми добровольцев на Нормандские острова и захватил очень ценное немецкое оборудование. Рика поздравили и тут же наложили на него взыскание.