А этот другой говорит: "За свободу".
И Морозильник говорит: "Ясное дело, за ноябрьское хорошее настроение".
И кто-то еще говорит: "За ноябрьскую революцию".
А потом мы чокаемся рюмками.
И кто-то там еще говорит: "За Гавела!".
И еще кто-то там еще говорит: "За правду и любовь, которые победили ложь и ненависть!".
А Морозильник говорит: "За Вандама, национального героя с Народного проспекта".
А я ему говорю: "Заткнись!".
И кто-то говорит: "Понятное дело, я тоже там был".
А Морозильник говорит: "Ну, ессно, ты прав, мы ведь все были на Народном, разве нет?".
И кто-то еще там говорит: "А какие лозунги там кричали?".
И Морозильник говорит: "У нас пустые руки!".
А кто-то еще говорит: "У нас кирпич[30] в руке!".
И кто-то еще говорит: "Только народ".
И Морозильник говорит: "Ясное дело, только народ".
И тут все поднимаются с мест и начинают орать:
Только народ!
Только народ!!
Только народ!!!
А потом кто-то вытягивает руку в нацистском "хайль!".
И кто-то ему говорит: "Блин, а вот это у же нет, с этим пиздуй отсюда".
А я говорю: "Блин, это же чешский юмор[31], разве нет? Весь мир обожает чешское пиво и чешский юмор.
Мы были жертвами нацистов и русских, мы имеем право гад всем насмехаться. Мы всегда были жертвами. 1938. 1968. Не слишком бери на ум, это римский жест. Не нацистский. Римский! Это насмешка, или нет? Я – римлянин. Никакой я не нацик. Так почему, блин, в Европе нельзя делать римские жесты? Европа ведь стоит на римских фундаментах.
Я – европеец. А вы – нет?
И Морозильник говорит: "Ясен перец, все мы европейцы".
И вдруг все вытягивают руки: хайль!
Только народ!
Долой черномазых.
Долой студентов.
Долой босоту.
Долой люмпенов.
Долой цыган.
Долой дармоедов.
Долой панкушников.
Долой желтков.
Долой мафиози.
Долой педиков.
Долой боссов.
Долой 1111.
Долой сверхчехов.
Долой наркеш.
Долой болельщиков Славии.
Долой 6666.
Долой болельщиков Спарты.
Долой боссов всех боссов.
Долой свиней наверху.
Долой 1010.
Долой свиней внизу.
Долой всех свиней.
Долой всех, которые пудрят мозги и достают.
Долой всех, кто к нам приебывается.
Долой все, что забирает у нас работу.
Долой иностранцев.
Долой австрияков..
Долой поляков.
Долой немцев.
Долой словаков.
Долой чехов.
Долой! Долой! Долой!
Только народ.
Долой всех баб, которые не желают с нами трахаться.
Долой всех баб, которые не берут в рот.
Долой всех баб.
Все долой!
И все скалятся.
Ясный перец, самое главное – это хорошенько постебаться, или нет?
Чехия для чехов.
Брно для брнов.
Чешский юмор.
Чешское пиво.
Ведь мы же никогда и никому.
Весь мир состоит из херни.
Но тут неожиданно все эти смешки мне осточертели, и я говорю: "Хватит, понятно? Или вы хотите меня достать?".