— Не суп, а мастава. Классический узбекский суп-мастава, — сказал Мощенко и зачерпнул половником. — Давай, Руслан, тарелку!
Коржавин протянул алюминиевую миску. От супа поднимался ароматный пар и аппетитно щекотал ноздри. Руслан намазал кусок хлеба горчицей, потом сыпанул щепоточку красного перца в суп.
— Руслан, как горчичное, повидло?
Коржавин откусил горбушку и, морщась, поднял большой палец.
— Вышибает слезу.
На второе подали макароны по-флотски. Солдаты молча орудовали ложками. Дежурные сновали между столами, разносили компот.
Из раздаточной в сопровождении двух помощников вышел Шипкин. Розовощекий, в белом халату. Он держал в руках круглый пирог. Пирог был румяным, сдобным. Ракетчики сразу взяли его на прицел.
— Кто именинник? Сознавайся!
Такие пироги обычно вручались воинам в день рождения. Шеф-повар неторопко шествовал между столами. В его глазах, обрамленных белесыми ресницами, были доброта и строгость.
— Шеф, кому же? — Зарыка даже привстал.
— Конечно не тебе, хотя и за ваш стол.
Шипкин торжественно протянул пирог Коржавину:
— Прими скромный подарок от трудящихся кухни! Пусть этот пирог умножит твои силы и победы на ринге!
Руслан растерялся. Он не предполагал, что пирог предназначен ему. Мощенко подтолкнул его локтем:
— Бери же!
Коржавин принял пирог.
— Спасибо, шеф! Спасибо, друзья!
Зарыка протянул Коржавину нож:
— Дели победу!
1
Гульнара сидела на берегу арыка и задумчиво смотрела на воду, которая о чем-то таинственно шептала и торопливо уносила на своих волнах опавшие лепестки абрикосов, персиков, фисташек. Гульнара погладила волны, холодные и прозрачные. На темном дне перекатывались маленькие камушки и песчинки.
О чем-то тихонько лепетал арык, а Гульнара слышала в нем гул голосов и грохот аплодисментов. Зачем она пошла в Дом культуры? Что она понимает в боксе? Гульнара гладила волны, не чувствуя прохлады. Вода не остужала и не успокаивала. Вода уносила розовые опавшие лепестки. А кто унес ее спокойствие?
Гульнара пошла в Дом культуры без особой охоты. Люди бьют друг друга на глазах у толпы, и это считается спортом. А когда лупят друг друга на улице, это называется дракой. Хотя разницы никакой, если не брать в расчет пухлые перчатки и ринг. Как можно потасовку считать спортом?
Бокс Гульнара не любила. Просто у нее был свободный вечер, а дома сидеть не хотелось. К тому же тренер по боксу Мирзаакбаров дал ей пригласительный билет. Дал неспроста. Он хотел, чтобы Гульнара увидела его в роли главного судьи соревнований. Мирзаакбаров был к ней неравнодушен. Она это знала. Впрочем, таких неравнодушных было много… Среди них не последнее место занимал и Султанов, тренер по велосипедному спорту, ее тренер. Все они вздыхали, дарили ей конфеты, приглашали в кино, водили на танцплощадку. Глядя на них, можно было даже подумать, что парни сделаны по стандарту, у них в мозгах одинаковые извилины, а следовательно, одинаковые мысли и желания. От этого однообразия ей становилось скучно. Гульнара постоянно смеялась над своими поклонниками, никогда не принимала всерьез их слова. Ее сердце, как сказал Мирзаакбаров, похоже на выключенный радиоприемник — оно не принимает ничьих позывных.