.
Вот несколько примеров. Буддийской метафизике и ее этосу и даже формам религии, существовавшим до Будды, также свойственна воля к господству, которая сама по себе едва ли слабее, чем та, что характерна для Запада. Но эта воля к господству направлена не вовне, не на материальное производство и возможное благодаря ему увеличение числа людей, на рост материальных потребностей и пробуждение все новых, а вовнутрь, на господство над автоматическим ходом всех телесных и душевных процессов, а именно на господство ради подавления вожделений. Отсюда – стремление привести в соответствие число детей с неизменными производственными отношениями, в частности, путем умерщвления девочек и т. п., утонченная витальная и душевная техники, однако никакой заслуживающей упоминания производственной и военной техники. Точно также, хотя и в меньшей мере, древнегреческая метафизика, даже после возникновения чистой математики и естествознания, столь богатых открытиями, исключала значительную волю к производственной технике машинного типа и ее позитивную оценку. В действительности техники было намного меньше, чем могло бы быть по технологическим возможностям, заложенным в древнегреческой науке, математике, статике и начатках динамики; технологические ресурсы древнегреческой науки были далеко не исчерпаны. Хотя древнегреческие метафизика и религия в принципе утверждают мир, его так-бытие и наличное бытие, но они утверждают его не как объект человеческого труда, человеческого формирования, упорядочения, предвидения и не как творение божественного зодчего, деяние которого человеку суждено продолжить, а как царство живых, благородных форм и сил, которые надлежит созерцать и любить. Здесь господствующая религия, как и метафизика, также исключали ту внутреннюю связь математики с естествознанием, естествознания с техникой, техники с индустрией, которая составляла секрет уникальной силы и величия цивилизации Нового времени, уже предполагавшей, однако, элементы свободного труда и растущую политическую эмансипацию больших масс в противоположность многообразным формам несвободного труда (рабство, кабала и т. д.). Начатки позитивной науки (астрономии, математики, врачевания и т. д.) в Египте и Китае обнаруживают тесную связь с грандиозными техническими задачами, которые ставили перед этими могучими монархическими державами географические и геополитические структурные условия, например, необходимость регулировать течение вод Нила и двух больших китайских речных систем, потребности судоходства, строительства повозок и колесниц, архитектуры – и все это непременно служило