Мы валялись почти одетые в темной соседней комнате. Ольге было плохо, поэтому она сопротивлялась. «Потом, всё потом — мне так плохо! Потом — всё, что хочешь! Не сейчас, пожалуйста!» — «Облом!» — подытожил я и довольствовался только её упругой грудью и мягким пушком внизу живота, слушая, как в большой комнате Вовуня проводит политинформацию и отвечает на вопросы бухих респондентов:
— А на фига вам голубятня? — был задан вопрос женским голосом.
— А мы там биологические опыты проводим, — спокойно отвечает Вова.
— Какие опыты?
— Такие! Биологические, говорю.
— Ну, какие такие биологические?
— Ты точно хочешь знать?
— Да.
— Уверена?
— Уверена, конечно! Что, так всё серьезно?
— Здесь вопросы задаю я!
— Ну, куда деваться?! Что за опыты-то?
— Ты сама просила!
— Ой, говори — не пугай. Ученые, тоже мне.
— Хорошо! Опыт первый — самый легкий. Клещами клюв голубю откусим и смотрим, как он язычком так смешно делает. Тюк-тюк, а клювика-то нет. Как дурак. Язычок красный…
— Так он же погибнет, как он есть-то будет? — наверняка, сморщившись от представленной картинки, спрашивают девы.
— Вот именно — узнаем, как он есть будет.
— Ну и как?
— Никак. Не может он есть без клюва.
— Так он же погибнет!
— Естественно. Погибнет. Раз клюва нет — погибнет. Ну и что?
— Так зачем клюв-то отрываете?
— Чтобы узнать, как есть будет?
— Вы что — дураки?
— Нет! Мы — живодеры!
— Живодеры?! Вы козлы!
— Хм, — ухмыляется Вовуня. — Козел, причём, рогатый, — твой папа. Ты же на него совсем не похожа. У тебя монголоидные черты.
Смех. Женский голос возмущен.
Но зря они его завели. Он продолжает:
— А ещё бывает, баллончик от сифона магнием забьешь, вставишь в него стержень, забитый головками от спичек, привяжешь к голубю, подожжешь и выпустишь его. Тот летит, а за ним струйка дыма. Потом как жахнет! Только перышки по ветру во все стороны летят.
— Помнишь, один развернулся и на нас? — вставляет Плиса.
— Помню, — подтверждает Вовуня. — Мы аж присели от неожиданности. А он прямо над головой и — в куски. Хорошо, никого осколками не посекло.
— Надо было лечь, — вставляет кто-то опять женским голосом.
— Глупая затея — у лежачего площадь поражения больше, говорят же тебе — над головой пошел, — поясняет Плиса. — На военку-то ходить надо.
— А нам не нужно.
— «Не нужно нам», — передразнивает Сергей. — В том-то и дело — у вас выходной, поэтому вы и тупые такие!
— Сами вы тупые, живодеры! — доносится прежний «монголоидный» голос.
Опять смех. Теперь уже женский.
— А тебя мы теперь будем называть «Ню»! — вдруг говорит Вовуня.
— Почему «Ню»? — не поняв его подвоха, спрашивает голос.