А сама подумала, что обзавестись парнем я совсем не против, можно было бы сколько угодно целоваться…
Зачем-то последнее я выдала вслух, наблюдая внезапно оживившиеся лица ребят.
– Что? – переспросила я возмущенно. – Да, мне нравится целоваться! Насколько знаю, и вам тоже.
– Я всегда к твоим услугам!
– И я! Сколько угодно!
Наперебой посыпались предложения, парни картинно потянулись ко мне, причмокивая вытянутыми трубочкой губами.
– Нет уж спасибо! – Я вскочила с диванчика, хватая свою сумку с учебниками, все равно уже пора было идти на занятия. – И вообще, пожалуюсь Кэс и Тилье! – и попыталась спрятаться за Асланом.
– Аслан, а ты это, того? Нормальный? – подозрительно покосился на него Кэсси.
– Просто у меня воспитание лучше, мужланы! Разве можно такое предлагать леди при всех? – Он многозначительно изогнул бровь, а в темно-карих глазах заиграли бесы.
– Да ну вас! Придурки!
Я убежала вперед, игнорируя их веселые окрики.
Следующим занятием по расписанию шло углубленное чащеведенье общее для всего первого курса. У двери аудитории меня поджидал сюрприз в виде улыбающегося во весь рот Райда Эллэ.
Надо ли говорить, что моему смущению не было предела?
Кажется, я непроизвольно заозиралась по сторонам, чтобы убедиться, что где-то поблизости нет Верда. Не хватало еще новой потасовки. Правильно истолковав мое замешательство, заместитель командира «Волчьих теней», похоже, развеселился еще больше. Выглядел он сегодня вполне обычно, никаких следов вчерашней бойни я не заметила, видимо, посетил доктора.
– Леди Оэльрио, – начал он, официально кланяясь, чем вогнал меня в еще большее смущение. Ну что поделать, если из головы не выходил весьма пикантный образ. – Льяра, да забудь ты! – махнул он рукой, намекая на вчерашнее. Да, надолго его официоза не хватило, хотя так было даже легче. – У меня для тебя послание, – он протянул простой голубоватый конверт без единой надписи – в подобных отцу частенько доставляли документы. – Хотел немного украсить, – будто оправдываясь, он улыбнулся, но заочно получил по шее. Я сразу подумала о его забавной привычке рисовать завитушки и рожицы. – В общем, передаю лично в руки. Вот. – Он снова поклонился и отдал мне конверт.
– Спасибо, – я почувствовала, как радостно колотится сердце. Руки зачесались, хотелось вскрыть письмо немедленно, но я сдержалась.
– И, Льяра, приношу извинения за вчерашнее, – уже тише произнес Эллэ. – Это было… недостойно офицера.
Я кивнула, а он козырнул, прощаясь, и уже было ушел, но повернулся:
– Не принимай все, что там написано, слишком близко к сердцу.