На его фоне основательно помятый форменный мундир Ярранта выглядел слегка непрезентабельно. «Выспался, гаденыш», – мысленно позавидовал советник, нечеловеческим усилием удержавшись, чтобы не зевнуть. От этих его стараний выражение лица стало надменным. Улыбка проректора несколько померкла, несмотря на то, что ни один мускул на лице лорда Сатема не шелохнулся. Казалось, присутствующие ощутили кипящие у его ног тени.
– Ее имя указано в списке тех, кто подвергся нападению во время экзамена. Почему я узнаю об этом только утром из отчета разведчиков?
Эта новость, мягко говоря, ошарашила Ханимуса. Он вопросительно посмотрел на заместителя, водянисто-зеленые глаза которого забегали.
Шумно сглотнув, Карис выдавил:
– Кхм… Так, Льяра Яррант и правда ваша дочь?
– Оэльрио Сатем Дариа Яррант определенно является моей единственной дочерью.
Взгляд Пая заметался по минималистичной обстановке, которую составляли стол ректора и два удобных гостевых кресла, поблуждал по синим плотным занавесям и в поисках поддержки повернулся к начальнику.
– В документах было указано… Она иначе представилась… Мы думали…
– Вот и мне интересно, почему во всем списке только у моей дочери стоит краткое имя, да еще и неправильно написанное? Яррант пишется с двумя «р». Странно, что вас это не смутило!
– Смутило! Конечно, смутило, – залебезил проректор. – Мы решили…
– Карис, ты решил. Ты. Выражайся точнее, – поправил его сердитый Каррэ.
– Я решил, – покладисто согласился Пай, ничем не выдав своего недовольства, – что девчонка из простых и хочет воспользоваться громким именем, чтобы получить поблажки.
Пай вызывал у лорда Сатема неприятные ассоциации со вчерашним собеседником, королем Файбарда. И отчего, скажите на милость, у большинства сияющих такая постная рожа? Впрочем, он знал ответ на свой вопрос, а Карис не только не сияющий, но и вовсе не маг. И все же… Жесты, ужимки, интонация, с которой он говорил, – все раздражало невыспавшегося советника.
Не сдержавшись, он рявкнул:
– С каких это пор в Академии Великой Матери родовое имя имеет значение?
– У нас по-прежнему оценивается потенциал и способности, – ответил ректор, бросив недовольный взгляд на зама.
Расположившись за большим столом со столешницей причудливой формы, Каррэ уже изучал личную карточку Оэльрио, материализовавшуюся в специальной ячейке по мысленному запросу.
– Лорд Сатем, судя по указанным здесь данным, потенциал вашей дочери вряд ли позволяет у нас учиться, – как бы извиняясь развел руками Ханимус.
– Потенциал моей дочери блокировал сам Пицелиус, или вы забыли об этом?!