Верд отер ладонями лицо, прогоняя дремоту. Да, успеть удалось только чудом. Никогда раньше он так быстро тенями не ходил.
Перед глазами будто наяву встала картина.
Теневой волк посмотрел на руку, испачканную кровью, и выругался: «Девчонка ранена, а я сразу и не понял. Решил, дурак, что это банальная истерика».
Кровь принадлежит ей, без сомнений. Обостренное до предела чутье не обманывало, хотя за день было пролито немало.
Отчего же эта девушка вдруг показалась знакомой? Верд пристально посмотрел ей вслед и поморщился, реальность будто раздвоилась – верный признак того, что давно пора отдохнуть. В этот момент девушка обернулась, и в ее глазах что-то мелькнуло. Боль вперемешку с обидой?
Пожалуй, стоило быть внимательнее, на истеричку она и впрямь непохожа. Лишь титаническое усилие воли позволило прогнать накатившую от едва сдерживаемого оборота дурноту. В голове слегка прояснилось, и Верд непроизвольно восстановил в памяти увиденное в первое мгновение, после того как оказался здесь.
Раненый, рядом на земле девушки. Вокруг них парни, напуганные так, что их страх молотом бил по обонянию, но полные решимости обороняться. Эх, бедняги. Интересно, они хотя бы осознавали, что у них не было ни единого шанса выжить? «Пожалуй, лично прослежу, чтобы всех приняли». Аллакири уважал смелость.
Выделялась маленькая хрупкая фигурка в одном ряду с парнями, и это показалось неправильным до противоестественности. Наверное, поэтому, когда зачарованные культистами звери набросились со всех сторон, он, не оборачиваясь, прошел тенями, чтобы защитить именно ее, и лишь долей мгновения позже, выходя из теней, понял, что перед ним Раал’гар.
Горячка боя, которая сегодня не успевала затихать в крови, напрочь отбила хорошие манеры. Ему было все равно, кого, спасая, грубо толкает к проходу в защитном периметре. Лишь позже, ощутив на руках липкую влагу, а скорее тот самый особый запах, он понял свою оплошность.
Потом снова стало не до того. Разведчики вернулись ни с чем, вдобавок, один из них пропал. След маленького отряда культистов тоже будто растворился. Верд сам рыскал волком до глубокой ночи, пока не нашел труп.
Позже, едва волоча ноги и из последних сил сдерживая оборот, который все равно не сможет завершить, Теневой волк поднялся на свой этаж. Хотелось кричать, но даже если бы он себе позволил подобную роскошь, то и на это не было сил. Татуировка на шее не сияла, а полыхала так, что освещала половину темного холла. Ощущения, мягко говоря, не из приятных. Все равно как если бы жгли огнем. Об этом, впрочем, Верд знал не понаслышке.