Всего на корабле располагались двадцать человек команды и тридцать бойцов. Хотя помещений хватило бы и для полутора сотен человек, основной груз был топливо. Дирижаблю предстояло пройти около семи тысяч километров, сделав большой крюк над Северной Европой и Северной Атлантикой, выйти над Лондоном, а после уходить по кратчайшему маршруту над Центральной Европой на Москву.
На всякий случай были организованы две площадки дозаправки: в Архангельске и на обратном пути в Смоленске. Топливо туда уже завезли, как и команды техников, и расчистили посадочные площадки.
Несмотря на относительно низкую скорость – дирижабль в крейсерском режиме шёл всего восемьдесят километров в час, дорога до Архангельска заняла всего десять часов с учётом манёвров в пути и задержек от встречного ветра.
Пополнив баки топливом, «Сокол» неторопливо оторвался от земли и взял курс на Северную Атлантику.
Поскольку кабина была пусть и не герметичной, но с отоплением, шли на высоте четырёх километров, почти скрывшись в пелене облаков, накрывших север Европы. Через двое суток совершили поворот в сторону Британии и ещё через сутки уже видели туманную глыбу острова в мощную оптику центрального поста.
На финишную прямую к Лондону вышли над заливом Те-Уош и, прибавив скорость до максимальной, двинулись к столице.
– А ведь нас тут ждали. – Капитан первого ранга Истомин внимательно рассматривал стайку дирижаблей внизу, в стереотрубу. – Смотрите, как засуетились.
– Похоже на то, Владимир Иванович. – Горыня опустил вниз объективы морского бинокля. – Похоже на то. Не пора ли объявлять боевую тревогу?
– Так давно уже идём по боевому расписанию, Горыня Григорьевич, – не отрываясь от окуляров, произнёс Истомин. – И ведунов наших подняли. Саватей Егорыч сейчас на оружейной палубе, а Никандр вместе с наблюдателем наверху.
– Это правильно. – Горыня кивнул. – Сейчас сверху никто не подберётся, но скоро снижаться будем…
– И я о том же. – Капитан оторвался от стереотрубы, чуть наклонился к переговорной трубе. – Машина, самый полный. Рулевой, винты пять градусов выше, лево десять.
– Всё, Владимир Иванович. – Горыня отложил бинокль. – Я на боевую палубу, там и видно больше, и если что, помогу стрелкам.
– Род в помощь. – Истомин кивнул и, уже не отвлекаясь, сосредоточился на управлении кораблём. Ему предстояло не только выйти над Королевской башней, но и сделать это на определённой высоте, с определённой скоростью, что было совсем непростой задачей для столь неповоротливого воздушного левиафана.
Оружейная палуба находилась в самом низу, и это было оправдано, так как здесь же находились бомбосбрасыватели и патронные бункеры. Когда Горыня спустился по металлической лесенке, все стрелки и операторы уже стояли на постах, зорко поглядывая вокруг.