.
– Ну, это вы хватили. – Пушкин улыбнулся.
– Тридцатилинейная пушка с казённым заряжанием стреляет один раз в десять секунд, или шесть раз в минуту, выбрасывая при этом почти десять килограммов взрывчатого пороха. Сама пушка при этом весит больше сорока пудов, и ей нужен расчёт из пяти человек. Автоматическая пушка за ту же минуту в теории может выстрелить двести раз, выбросив шесть килограммов взрывчатки, а весит втрое меньше, да и расчёт нужен не более трёх человек. Плюс, автоматическая пушка может быстро корректировать огонь по своим попаданиям и мгновенно переносить его в стороны, а пушке нужен квалифицированный артиллерист-наводчик, каждый раз вычисляющий угол возвышения орудия. Да, обычная пушка стреляет куда дальше, но в случае дистанций прямой видимости автоматическое оружие становится царём поля боя.
– Надеюсь, вы не возражаете против показа вашего оружия для офицеров Военного приказа? – произнёс Пушкин. – Очень мне хочется утереть нос некоторым деятелям из Стрелково-артиллерийской части. Они уже несколько лет бьются над разработкой такого оружия, но всё никак не получается.
– Не получается или не хотят? – уточнил Горыня.
– Хм-м. – Пушкин весело переглянулся со своими спутниками. – Смотрите в корень, десятник. Скажем так. Не проявляют должного усердия.
– А если получить живительного пинка от государя?
Всё дружно рассмеялись, видимо, представив картину в красках.
– Шеф Стрелково-артиллерийской части – великий князь Константин, мужчина богатырских пропорций и большой силы. Думаю, дать ему пинка – весьма нетривиальная задача, – засомневался, отсмеявшись, полковник из генштаба.
– Сила государя не в руках, а в его воинах. – Горыня пожал плечами. – Думаю, если будет нужно, великий князь сам удавится и ещё спасибо скажет, за доброту.
– Опасные речи ведёте, десятник. – Пушкин с улыбкой покачал головой. – Государева семья – это запретная тема. Давайте лучше обсудим, как эффектнее провести демонстрацию вашего оружия…
К Москве подходили рано утром, когда город только начинал просыпаться.
Суета причаливания и стыковки прошла мимо Горыни, который собирался у себя в каюте и ждал, пока его позовут на выход.
Подполковник из Тайного приказа удовлетворённо кивнул, увидев уже собранного пассажира, и пригласил следовать за собой.
– Вашу пушку, десятник, привезут прямо в казармы Первого гвардейского полка, а мы с вами сейчас отправимся в Гостевой дом Военного приказа. Там за нами должны оставить комнаты.
Когда Горыня спустился по длинной лестнице на поле, то сразу почувствовал разницу в климате. В Москве, несмотря на тёплый сентябрь, было не выше пятнадцати градусов, и шальной прохладный ветерок сразу стал задувать под ткань лёгкого кафтана.