Порядки Российского Императорского флота неотвратимо проникали в кают-компанию ПСКР. Чего стоил, например, подарок Зарина: картина, изображающая «Алмаз», «Владимир» и «Адамант» на севастопольском рейде. Скромная подпись в углу, «И. Айвазовский», говорила сама за себя.
- Кстати, Валь, что там у профа? - спросил старший лейтенант Бабенко. - Слышал, он отказался покидать госпиталь? Интересно, с чего бы?
Командир БЧ-4 редко покидал сторожевик - на нем было поддержание наскоро слепленной радиосети, локаторы, ремонт электроники.
- Да я и сам не понимаю, - лениво отозвался инженер. - Пирогов запретил Груздеву вставать, тот в ответ устроил скандал, а потом успокоился и потребовал меня, с ноутбуком и всеми данными с приборов. С тех пор не отрывается от монитора, а об «Адаманте» и слышать не хочет. Говорит - на борту ему не работается!
- И что, выяснил он что-нибудь? - поинтересовался Андрей. Кружка уже опустела примерно на треть, и он прикидывал: доливать ли ее ромом или смошенничать и обойтись кипятком? Вроде, дела на сегодня закончены, можно расслабиться... Подумал, вздохнул и потянулся к кранику самовара.
- Кое-что выяснил. Обсудили мою концепцию "клапштосса", проф согласился. Вы бы слышали, что он выдал, когда до него дошло, что корабли экспедиции сейчас в 1916-м! Да вот, я записал...
И вытащил из кармана замызганный листок .
- «Вывалились бедолаги в шестнадцатом году, послушали эфир: чего там есть, Эйфелева башня, армейские и корабельные искровые станции? И все морзянкой... Сориентировались, засекли локатором приблудного... да кого угодно, а тот в ответ четырьмя или пятью дюймами! А как иначе - война, по Черному морю «Гебен» шастает, бдительность на высоте!
Ну, значит, пошли в Севастополь или Одессу. И пусть даже не нарвались по дороге на минное поле или подлодку... Встали на рейд под флагом нейтрала, представились, изложили, что знают. А чего, спрашивается, скрывать? Перенос нештатный, дорога назад скорее всего, закрыта. Как результат - весь мир немедленно дуреет от таких новостей, ибо с сохранением гостайны в те времена дела совсем плохи.
Русские либералы ликуют по поводу скорого падения царизма, Ленин в Швейцарии узнаёт о себе много нового.
Сталин начинает искать однофамильца с такой же партийной кличкой и людоедскими наклонностями.
Николай Второй вызывает на ковер шефа жандармов и требует ликвидировать большевиков, как явление. Тот пытается вспомнить, кто это такие, и где их искать. Гессенская муха ищет утешения у старца Григория. Старец, так же узнавший про себя дохрена новостей, апокалиптически вещает из текущего запоя.