Понимая, что укладывать ее спать, будто дитя малое, не стоит и пытаться, я набросил на плечи кожаный плащ на меховой подкладке, и открыл дверь.
- Господин полковник, - выпалил капитан, - вы должны видеть это!
- Что - это? - не понял я.
- Словами не передать! - вскричал Ланцберг. - Надо своими глазами видеть.
Я выбрался из блиндажа, скрипя сапогами по свежему снегу, поднял глаза и уже не смог оторвать их от неба.
Когда-то, еще во время обучения, нас отправили на учения на дальний север. И там я единственный раз в жизни видел знаменитое северное сияние. В этот раз было очень похоже. Вот только я понимал, что за той красотой в небесах стоит жестокая смертоносная битва. Потому что все эти бесчисленные вспышки в небесах, красиво расчерчивающие их разноцветными лучами, на самом деле означали, что на орбите планеты схватились два флота. И даже здесь, на земле, всем было понятно, чьи именно.
- Это уже настоящая война, - протянул Ланцберг. - Не наша обычная тягомотина, а...
- Я отлично понял вас, капитан, - оборвал я разошедшегося командира роты, хотя и самому хотелось кричать, словно мои вопли могли как-то подбодрить сражающихся бойцов нашего космофлота.
- Звездопад, - неожиданно каким-то детским голосом произнесла Елена, вместе со мной вышедшая из блиндажа.
Это и правда слегка напоминало красивое августовское зрелище, которое можно было наблюдать у нас. Только "звезд" с неба падало куда больше, чем в самые "урожайные" дни. И летели они довольно крупными группами по несколько сотен разноцветных точек.
- Нет, фенрих, - ответил ей фон Ланцберг, - скорее, десант. Вот только непонятно - наш или вражеский.
- Капитан, - усмехнулся я, - не стоит запугивать молодого человека вражеским десантом. Десантные корабли, вроде того, на котором приземлялись мы, даже на таком расстоянии выглядят совсем не крошечными точками. А десант на капсулах, так его предпринимают только бостонцы и тенны, других настолько безумных не находится. И выглядит он куда более упорядочено. Волнами падают, как их с корабля выкинут, так и летят.
- Тогда что же это? - спросила раздраженная нашими с Ланцбергом умствованиями Елена. - Или кто?
- Обломки, - прямо ответил я. - Корабли на орбите разносят друг друга на куски, и они сейчас падают нам на головы. Не нам, конечно, а где-то за линией фронта, на альбионской земле.
- Значит, - сделала мрачный, но закономерный вывод Елена, - там и люди падают.
- Нет, - покачал головой фон Ланцберг. - Люди продолжают вращаться на орбите, только достаточно крупные обломки, летящие с большой скоростью, прорываются в атмосферу. Большая часть их, как и метеориты, сгорает в плотных слоях, но оставляет после себя такой вот красивый шлейф. На земле это никому не грозит.