-Эх, хорошо проклятая пошла,- крякнул он, после того, как одним махом проглотил его содержимое. Потом схватил пирог и начал есть, соря крошками.
Бабушка поморщилась, но ничего не сказала и налила мне кружку чая из стоявшего на столе самовара.
-Бери пирожок вот этот со щавелем, тебе же они нравятся,- посоветовала она и придвинула ко мне противень.
Сама она ничего не ела, сидела напротив, подперев подбородок руками, и озабоченно разглядывала меня.
Дед допил водку и порывался что-то спеть, но стоило бабушке сдвинуть брови, как он вскочил и, схватив картуз, вышел в коридор.
-Ты, эта, меня толкни часиков в шесть,- сказал он бабушке из дверей,- пойду коров по деревне собирать, а пока на сеновале твоем покемарю.
-Иди-иди,- ответила бабушка,- разбужу, куда денусь.
Потом она повернулась ко мне и нахмурила брови
-Так,- сказала она, - сейчас давай разбираться с тобой. Оборотня след чую.
-Рассказывай, что произошло.
Сейчас бабушка совсем не казалась доброй и старой. Она пристально смотрела на меня и ее губы шептали наговор.
На море на Окиане, на острове на Буяне, на полой поляне, светит месяц на осинов пень, в зелен лес, в широкий дол. Около пня ходит волк мохнатый, на зубах у него весь скот рогатый; а в лес волк не заходит, а в дол волк не забродит. Месяц, месяц-- золотые рожки! Расплавь пули, притупи ножи, измочаль дубины, напусти страх на зверя, человека и гады, чтобы они серого волка не брали и теплой бы с него шкуры не драли. Слово мое крепко, крепче сна и силы богатырской.
Я почувствовала, как по спине побежали мурашки. Огоньки в керосинках замигали, и черные тени побежали по стенам.
-Какие оборотни, бабушка ты сошла с ума! - хотела я закричать, но вместо этого из моего горла вырвалось хриплое рычание. Пирожок, который я держала в руках, оказался проткнут выросшими острыми ногтями.
Бабушка выставила вперед руку, в которой был зажат пучок травы.
-Вот тебе оборотень полынь! Сгинь оборотень сгинь!- крикнула она.
Неожиданно появилась жуткая слабость, и я чуть не упала с лавки.
Бабушка с кряхтением встала и, взяв меня подмышки, потащила к кровати. Уложив на перину и поправив подушку, она уселась рядом и сказала:
-Давай признавайся, как все случилось, кто инициацию провел?
Мне, однако, было не до разговоров. Я с ужасом разглядывала свои руки, покрытые густым белым волосом и острые трехсантиметровые когти, торчавшие из скрюченных пальцев. И тут волосы начали быстро втягиваться в кожу, а когти уменьшаться в размерах.
Голова закружилась, мир покачнулся вокруг меня и исчез. Когда пришла в себя, на улице совсем рассвело. В открытое окно доносились человеческие голоса, урчание тракторов и овечье блеяние.