Закончив с осмотром, он положил самородок на странные весы.
Взвесив его, он повернулся к папе и сообщил:
-Ну, что тебе сказать, да это золото, правда, с небольшой примесью серебра.
Предлагаю его купить за девять тысяч рублей, и заметь, не спрашиваю, откуда оно у тебя.
Я молчала, но про себя думала:
-Ну, давай, папочка, соглашайся, пожалуйста, все равно нам больше никто не даст.
Девять тысяч казались мне сейчас невообразимо большой суммой.
Папа молча завернул самородок в тряпицу и сунул в портфель.
-Нет Мойша, спасибо за экспертизу, а золото мы сейчас с Леной в милицию сдадим. Сколько нам за него дадут, столько и хорошо.
-Ты, что с ума сошел!- закричал Бергман и снова перешел на идиш.
Он продолжал кричать, брызгая слюной, но на папу это не действовало.
Когда мы уходили, он крикнул вдогонку уже по-русски.
-Дочку бы пожалел, затаскают потом по допросам!
На это папа ответил.
-Ну, наверно, без этого не обойдется. Зато когда будем тратить деньги, никто не скажет, что мы их украли. Я предпочитаю жить с чистой совестью и не скрываться ни от кого.
Мы вышли во двор, и я на секунду остановилась, привыкая к дневному свету.
-Идем на остановку, - предложил папа, и мы пошагали к ближайшей автобусной остановке. Ехать предстояло, чуть ли не через весь город.
Подошли мы к остановке в тот момент, когда от нее отходил переполненный людьми автобус.
-Какой номер уехал,- спросила я у мальчишки, который не смог влезть в двери.
-Да четверка ушла,- досадливо ответил тот,- теперь минут двадцать надо ждать.
Я за два месяца уже отвыкла ждать автобус и предложила идти пешком, но папа сказал, что все равно на нем будет быстрее. А ему еще надо возвращаться на работу.
Автобус пришел раньше, чем предсказывал мальчишка и мы с удовольствием уселись на свободные места.
Поездка заняла около двадцати минут, наконец, папа скомандовал выходить.
Мы вышли из автобуса и по липовой аллее пошли к городскому отделу милиции.
Неожиданно мне стало зябко, появилась нехорошее предчувствие.
-Вот они!- послышался шепот из-за толстого дерева.
И сразу из-за него выскочило двое мужчин в надвинутых на лоб кепках.
Один из них вырвал у папы портфель, и они побежали в ближайший двор.
Я стояла, как столб и ничего не делала. Зато папа бросился за убегающими ворами и ловко повалил одного из них на землю.
Убегающий с портфелем вернулся и два раза ударил папу в спину ножом. Затем поднял второго, и они опять бросились удирать.
Тут раздался дикий женский крик:
-Убили! Убили!
Этот крик привел меня в чувство. Я ринулась к папе. Он лежал навзничь и тяжело дышал.