Потом мы, вновь перекинувшись, лежали молча под дубом и глядели в звездное небо
-Я видел тебя раньше,- неожиданно сказал Тим. Его рука лежала у меня на животе легонько гладя его кончиками пальцев. Я же только мурлыкала от удовольствия.
-Когда ты меня видел? - спросила я.
-Когда тебя привела колдунья, в дом, - ответил тот.
Вскоре я выяснила, что моя прабабушка прекрасно осведомлена о деревне оборотней, и что все они наши дальние родственники. Вот только почему она никогда мне об этом не говорила, было совершенно непонятно.
-Тим, - спросила я,- не знаешь, почему бабуля мне о вас ничего не говорила.
-Тот очень по-человечески пожал плечами.
-Не знаю, мне не рассказывают, я еще молод.
Однако я почувствовала, что он что-то утаивает.
-Тимчик,- ну, пожалуйста, скажи, ты же знаешь? - этим словами я опустила голову ему на грудь и провела языком по солоноватой коже. Мне это жутко хотелось сделать еще во сне.
Парень выгнулся дугой и застонал.
-Ну, пожалуйста, скажи,- опять спросила я и провела языком еще раз.
Тим вновь застонал и прижал мою голову к себе.
-Что ты делаешь со мной, так нельзя,- шептал он,- перестань, я не выдержу, и староста заругается.
-За что? - спросила я, легонько щекоча его мускулистую грудь.
-Я должен был забрать у тебя дар,- выдохнул Тим и замер, уставившись на меня неподвижным взором.
-Ты,- ты такая же колдунья, как твоя бабка!- неожиданно закричал он и, перекинувшись, исчез в густой кроне дуба.
Опешив от неожиданности, я некоторое время лежала неподвижно. Потом огляделась и убедившись, что вокруг ни души, открыла проход, вошла в свою спальню и невидимая дверь за моей спиной захлопнулась, скрыв от меня угрюмый лес Заповедья.
Натянув ночнушку, я улеглась в кровать. За окном уже светало. Мне не спалось, в голове бродили разные мысли, в основном о скором подъеме, Сегодня же у меня первый рабочий день.
Поэтому, вылежав минут пятнадцать, плюнула на дальнейший сон и, вскочив с постели, начала одеваться.
Заправив кровать, отправилась на кухню и под мамин храп, стараясь не шуметь, вскипятила кофе.
Сделав бутерброды с маслом и сыром, уселась за стол и начала завтракать. Бутербродов оказалось маловато. Есть хотелось невероятно. Поэтому из холодильника были вынуты несколько яиц и нажарена сковородка яичницы.
Когда закончила с едой, на часах, висевших напротив стола, время было половина шестого. Маму можно было еще не будить.
Я же сидела и размышляла над загадками, которых с каждым днем становилось все больше и больше. Меня очень беспокоили мои странные желания, сейчас я вполне понимала маму, когда та говорила: