— Сева! — окликнул Терехов и ткнулся руками в его спину.
— Смело иди за мной! Можешь держаться. У меня на пиджаке есть хлястик.
Цепляться за него Андрей не стал, побрёл наугад, присматриваясь в темноте. Мелкий дождь плавно переходил в снег, но от этого не посветлело. Они отошли метров на двести от кунга и встали примерно там, где вчера выли волки. Сева принюхался, и глаза у него засветились, как у кота.
— Чуешь? Ландыш! Вчера она была здесь. Только сначала красные ракеты, а потом волки помешали.
Терехов тоже потянул носом и ничего, кроме снега, не почуял.
— Так она прилетит в виде запаха? — не скрывая сарказма, спросил он.
— Нет, мы сейчас пойдём по этому следу и её увидим! — счастливо прошептал напарник. — Только условились: незаметно посмотришь — и назад!
Он выбрал направление и повёл в сторону озера, где вчера кто-то переполошил ночующих гусей. Ещё минут десять они шарашились в темноте, причём по ветру, который ничем, кроме промозглости и сырости, не пах и пахнуть не мог. Но Сева что-то вынюхал и встал.
— Здесь, — прошептал он, — она близко. Слышу её дыхание...
Терехов продрог, но честно выстоял без движения четверть часа. Он бы давно ушёл в кунг, однако удерживали три обстоятельства, объяснить которые он был не в состоянии: откуда явились и куда пропали незримые лошади в лунную ночь, кто привязал потом серую кобылицу и куда сегодня исчез нивелир с треноги.
Дождь окончательно перешёл в мелкий хлёсткий снег, потом и он закончился — тучу пронесло, и в небе замерцали смутные звёзды.
— Ну и где твоя чёрная сова? — не вытерпел он.
У напарника клацали зубы.
— Ещё подождём, чуть-чуть... Она появляется внезапно. Вылетает из другой реальности...
— А мы сейчас в какой?
— Тихо! — перебил Сева. — Слышу, как расступается пространство. Видишь свет и тени заиграли? Сейчас оттуда выплеснется стук копыт...
Терехов пялился в непроглядную землю склона и никакой игры не наблюдал — ни света, ни теней. Стояли ещё минут пять, но всё произошло наоборот: небо затянулось, и снова пошёл снег. Восторженное состояние напарника слегка пригасло.
— Наверное, зря взял тебя с собой, — посожалел он. — И всё ведь из эгоизма. Хотелось похвастаться, показать тебе Ланду. Она всё равно придёт!
— Ладно, пойдём греться, — примирительно сказал Терехов. — Ты же знаешь: дамы иногда опаздывают на свидания или вовсе не приходят.
— Это потому, что я не один...
— Ну конечно! Пойдём.
— Ты иди, а я останусь, — вдруг заявил Сева, — и дождусь.
Андрей опять ощутил некое натяжение нити, связывающей с реальностью и готовой оборваться в любое мгновение, будто смотрел вслед уходящему до весны катеру.