Терехов ощупал пространство и на миг оторвался от стенки кунга. Пальцы коснулись некоего края, и воображение дорисовало картину: если сделать ещё один шаг, то можно откинуть этот занавес, как чёрную штору на окне. Ещё мгновение — и он бы мог поверить в существование духов, параллельного мира и прочие заморочки, но откуда-то донёсся крик:
— Терехов?! Ты где?!
Он оглянулся и увидел призрачную полоску света, падающего из приоткрытой двери. Увидел и ужаснулся: до кунга было шагов сорок! Но самое главное — он не помнил, как и когда отошёл так далеко. Терехов побежал назад, на свет, и оказалось, что расстояние до двери ещё больше. Вдруг сбилось дыхание, сердце забухало, сотрясая грудную клетку и отдаваясь толчками в ушах.
— Я здесь! — отозвался он, когда ощутил под руками железную твердь кунга.
Палёна стояла в проёме распахнутой настежь двери и куталась в наброшенный на плечи спальный мешок.
— Где ты был?! — со страхом спросила она. — Почти час зову, зову! Ты хотел бросить меня одну!?
— Станция! — выпалил он. — Хотел завести станцию.
— Зачем?!
— Чтоб свет был!
— А где свет?
— Не заводится, — соврал он. — Но заведу!
— Не оставляй меня! — она стала спускаться босиком. — Не отпущу!
И вцепившись в его одежду, спрыгнула на землю. Спальник свалился с плеч, а на улице было не выше нуля.
— Иди в кунг, — Терехов попытался оторвать её руки. — Ты же голая!
— Только с тобой пойду!
Электростанция запустилась с первой попытки, и сразу же над входом вспыхнул ослепляющий галогеновый прожектор, от чего хватка её рук ослабла, а потом она и вовсе отцепилась от его куртки. Андрей закутал её в спальник, подсадил в кунг и вбежал сам.
Вероятно, помощница и в самом деле долго держала дверь открытой и звала его: тесное помещение выстыло напрочь, хотя в печке светились угли. От яркого света потолочных ламп заиграли по стенам отблески осколков, напоминая танцевальный зал с зеркальным шаром. Кругом всё лучилось, но выглядело не праздничным — льдистым и холодным. Кроме того, на полу, особенно у входа, и даже на кровати остались крупные кровавые пятна.
— Я порезала ногу, — сообщила Палёна и показала ступню, замотанную полотенцем. — Наступила... И весь спальник колючий!
— Надо убрать стекло, — он сунулся в угол, где была щётка с совком.
— Сначала скажи, куда ты уходил? — потребовала она.
Терехов начал подметать пол, но тут же бросил эту затею, поскольку прежде следовало убрать осколки с кровати.
— Где ты был?! — с угасающей истеричностью спросила она. — Почти целый час?!
— Не знаю! — честно признался он. — Сиди на месте и не спрашивай.