- А у "белых" бардак в тылу был, свобод у капиталистов стало много, а порядка нормального не было! - фраза у Чеснокова вышла с огоньком, непонятным для сержанта.
- Лейтенант, а не боишься, что я тебя особисту сдам? - после быстрого обдумывания, произнёс Рублёв.
- А ты, Лёха, не боишься, что я люлей тебе счас добавлю? И где ты здесь Чебанько увидал, а?
- Ну, вот и поговорили. Вечером будем смотреть радио, - Рублёв потух, понимая, что сморозил глупость про особиста.
К вокзалу подъехала машина. Посигналила. 'Служащие' ВВ прильнули к мутному стеклу.
- Это что? Автозак? - Чесноков тоже брякнул глупость.
- Тащ лейтенант, я эту машину видал! Она через площадь проезжала, помните?
- Ага, была, пошли, Лёша! - Но на перрон они выбрались с ПП. - Мало-ли...
Веня посмотрел на крестящегося человека, стоявшего у автомобиля-вездехода. Человек не торопился. И в машине ещё кто-то находился. Через тёмные стекла вездехода только силуэты проглядывались...
- А товарищ-то робеет, - произнёс сержант. - Но кобуру оставил в машине... Подождём, твою маму, - Веня фыркнул, фраза у сержанта продолжилась: - ... подождём, твою мать.
И оба стали смотреть, как к ним, не торопясь, подходил какой-то зрелый мужчина. У лейтенанта в голове вертелся вопрос: 'а он советский или не советский?' Выше среднего роста, темноволосый, в летнем батнике, светлых брюках и летних туфлях. На груди видна золотая толстая золотая цепь, на левой руке золотые часы, и холёный, как "буржуй". Зелёные глаза подошедшего "буржуя" с иронией смотрели в глаза Вени. С иронией, но были они родные, что ли.
- Салют, бойцы. Я - Борн Роман Михайлович, - мужчина представился. Веня и Рублёв назвали себя. - Итак, бойцы, слушайте дислокацию. Мы попали в 1912-й год. Молчите? Продолжаю. Вы, как ёжик из тумана, только без стакана, появились, и давай садить из 'спецсредств'. Зачем? В мирный уклад жизни, да в сапогах. В общем, так парни, у меня в машине сидит главный тут менеджер, и просит не наглеть с 'калашами'. А второй за главным, собирает бригаду снайперов. Но дают время подумать. Минуты так три...
... - скажите товарищ Борн, - перебил дядю-переговорщика, ничего непонимающий лейтенант, - вы - советский служащий? И, и я ничего не понял, что вы сказали. Извините.
- Слово 'клёво' знаешь? - Веня кивнул. - А менеджер - это начальник. Большой тутошний начальник сидит у меня в машине, и вас боится. Жизнь-то тут мирная. Прямо сказать курорт Пицунда. Оно вам надо, бучу тут устраивать? Да, а второй начальник, военный руководитель собирает снайперов с винтовками Мосина. И это есть - не клёво, для ваших организмов молодых. Вот. А я работник российской почты, с этого дня бывший. Подался в вольные, домовладельцы.