– Ладно, старшина, не обижайся. Но и не расслабляйся – если немец сдернет, всей нашей работе швах настанет.
– Никуда не денется, если только на небеса.
– Ну и ладно. Номера с машин сняли? Несите сюда, эх, надо вспомнить, какой номер я на тодтовской машине в Полоцке видел.
* * *
Длинная автомобильная колонна неспешно втягивалась в город, обдавая часового запахом масла, сгоревшего бензина и жаром перегретых двигателей. Погода для начала осени стояла непривычно сухая. Солнце с неба палило нещадно, прогревая землю так, что поднятая колесами пыль висела в воздухе по полчаса, мешая обзору и забивая радиаторы. Последние машины в колонне представляли собой большие горы грязи, а водители в советской форме без знаков различия напоминали цветом лица и одежды вышедших из могил вурдалаков. Еще большее отвращение вызывало то, что через дорожки, пробитые потоками пота, стекавшего по их лицам, проглядывали участки распаренно-красной кожи. Немецкий солдат с саперными знаками отличия, сидевший в последней машине рядом с водителем, имел вид не лучше, но вызывал у часового естественное чувство сострадания. Но все же это лучше, чем фронт, где дикие иваны, неся огромные потери, продолжают сопротивляться доблестной германской армии. Спесивые лягушатники и заносчивые лайми, получив во Франции вдесятеро слабее, сдались или сбежали, а эти продолжают драться, разменивая десяток своих жизней на одну немецкую. Идиоты, неужели они на что-то надеются? Вряд ли, просто из своей природной ограниченности не понимают, что их песенка спета. Зачем гибнуть ни за что ни про что? Одно слово – скифы!
– Рядовой, кажется, мне знакомо ваше лицо, – обратился к часовому офицер, нет, скорее пародия на немецкого офицера, вышедший из следовавшей в голове колонны легковой машины, которая встала сразу в десяти метрах от поста.
– Рядовой Пройсс, господин цугфюрер, так точно, я делал вам перевязку четвертого дня прямо здесь.
– Спасибо, рядовой, – зондер протянул непонятную черную коробку с зеленой окантовкой. – Говорят, такие курит сам Сталин. По крайней мере значительно лучше ваших пайковых.
– Спасибо, господин цугфюрер.
Видно, что этому недоразумению в форме нравится, когда перед ним «тянутся» и отвечают по уставу, ну а Отто это не сложно. Он не курил, но если это и правда хорошие сигареты, то можно их сменять на что-либо полезное, может, даже на «панцершоколад». Он вообще любил сладкое, а от «панцершоколада» становилось легко и пропадал страх, постоянно державший его в напряжении последний месяц. Того же эффекта можно было добиться, приняв таблетку первитина, но с шоколадом процесс был гораздо приятней.