Содрогаясь от мучительной ломки, отвечаю на поцелуй, захлебываясь слезами. Никогда я еще не любила его настолько необратимо, как в эти секунды, никогда еще не чувствовала его любовь так сильно, как сейчас. Она прошла сквозь меня, заживляя все ожоги, все раны и шрамы, убивая сомнения. Торнадо, который испепелил меня дотла, чтобы, как и в природе, после апокалипсиса возродилась новая вселенная. Наша еще одна вселенная.
– Я просто хотела бы дать тебе то же, что и она, – целовать его до боли в собственных губах – понимаешь? Просто дать тебе это… Нас… От меня тебе. Навечно.
* * *
Качаю головой, потому что не понимаю.
– Это ты не понимаешь… – выцеловывая свои муки на ее губах, – это она никогда не сможет дать мне то, что даешь ты! Отстранил ее от себя, глядя в затуманенные глаза: – Никто и никогда не сможет мне дать то, что даешь ты, Лия.
И неожиданная потребность сделать для нее то же самое… стать для нее тем, кем больше никто и никогда не сможет стать. Дать ей то, что никогда и ни за что не даст ни один мужчина на всем Континенте.
Опустив руки, медленно скользить по ее ноге вниз, лаская кончиками пальцев, глядя, как расширяются зрачки, как учащается ее дыхание, ощущая, как каменеет собственное тело, наливаясь жестоким желанием завладеть ею после.
– Это не благодарность, малыш, – набрасываясь на искусанный рот, чтобы пить ее боль, пока когти вспарывают нежную кожу ноги, погружаются в мягкую плоть, нащупывая маленький металлический чип, – это моя просьба, Лия. Последняя. Просто верь.
Раскрыв ладонь, предложить ей взять свободу. От меня. Единственное действительно ценное, чем я когда-либо обладал.
* * *
Но я ничего ему не дала, кроме своей любви. Ничего, кроме слов, которые настолько бесформенны, абстрактны, бесполезны, что мне хочется онеметь, чтобы он мог только чувствовать меня.
Верить – это намного больше, чем просто любить. Верить – это значит взять собственное сердце, положить ему в ладонь и знать, что он никогда не сожмет пальцы настолько, чтобы раздавить его, а взамен держать его собственное и бояться пошевелиться, чтобы не причинить ему боль.
Скользит, лаская, по моим лодыжкам, а я чувствую, как начинаю оживать… Только он мог убить меня и воскресить одним лишь взглядом и прикосновением.
Впивается губами в мои губы, и я замираю, когда его когти вспарывают кожу на ноге, но он забирает все ощущения себе, а потом смотрю на его окровавленную ладонь, в которой блестит железная пластина с выбитыми на ней НМ13.
– Это моя просьба, Лия. Последняя. Просто верь.
Судорожно выдохнуть и почувствовать, как сердце остановилось. На доли секунды… чтобы начать биться в ином ритме. Никто и никогда не поймет, что только что сделал Нейл. Он подарил мне то, что никто и никогда не дарил никому в этом проклятом мире. Нечто безумно дорогое, но такое не нужное мне – свободу от него. Но именно в этот момент он дал мне возможность сделать подарок и для него самого. Отдать ему то самое ценное, что когда-либо могло быть у нихила.