— Но-о!
Хуоти стал понукать мерина, который с трудом одолевал подъем в гору. За лето, правда, мерин поднабрался сил и выглядел неплохо, но все равно он был уже стар.
За Салми свернули с дороги влево и поехали прямо по лесу. У Хёкки-Хуотари конь был посильнее, и он ехал впереди, прокладывая колею. Кроме того, он в прошлом году ездил на Колханки за сеном и лучше знал дорогу, если только эти болота и низины, по которым они ехали, можно назвать дорогой.
К ночи добрались до места. Поавила привязал лошадь к дереву, бросил ей охапку сена. Кругом шумели высокие, толстые сосны. Этот сосновый лес был выбран подрядчиком Заостровским для порубки. Летом лес сплавят по реке в Кемь, где он попадет на лесопилки и пойдет на доски. Несколько лет назад лесопромышленник Сурков поставил в устье реки Кемь, на Попов-острове, лесозавод, один из первых на побережье Белого моря. Завод изготовлял пиломатериалы, как для внутреннего рынка, так и для экспорта в Англию. Уже много лет Заостровский, служивший подрядчиком у Суркова, поставлял ему лес с верховья реки Кеми и с берегов Верхнего Куйтти. Сам Заостровский считался большим начальником и редко бывал на лесных делянках. Рубкой леса на местах руководили его приказчики, которые принимали лес и платили за работу лесорубам. На Колханки приказчиком был некий Молчанов, большой любитель спиртного. Когда мужики приехали на Колханки, приказчик был уже там. Барак, в котором он жил, называли конторой. Тут же в бараке помещалась и лавка лесозавода, или харчевня, как ее называли лесорубы. Других строений не было, и никакого человеческого жилья поблизости тоже не было. Вокруг — вековая, нетронутая тайга. Некуда голову приклонить, негде и коня поставить.
Мужики первым делом стали строить шалаши. Да, нелегко доставался хлеб здесь, на Колханки. Как только чуть рассвело, Поавила взял топор и отправился с Иво выбирать место для избушки. Они долго бродили по снегу, подыскивая такое место, чтобы и вода была под боком и камни для печурки не пришлось бы таскать издали. Лес для стройки не надо было искать, он рос всюду. За два дня Поавила, Крикку-Карппа и Хёкка-Хуотари построили общую избушку и соорудили для лошадей навес из хвои. Хуоти накопал из-под снега камней, из которых отец сложил в избушке каменку.
— Надо бы сходить договориться насчет оплаты, — подумал вслух Поавила, укладывая последний камень.
Когда мужики пришли в контору, приказчик, видимо, только что принял рюмочку для аппетита. Пощипывая толстыми пальцами кончики черных усиков, он сразу заявил:
— О, вы неплохо заработаете. Плачу по пять копеек за бревно.