По лицу Прокопа было видно, что такие деньги он не в состоянии достаточно ясно себе представить.
— Нефтеперегонный завод стоит на песчано-гравийных наносах Дуная, — продолжал Гронец, — и углеводород проникал в подземные воды…
— Проникал?
— Там поставили гидравлический заслон. Это целая система колодцев, которые препятствуют циркуляции подземных вод. Это стоило почти миллиард крон…
— Да не может быть! — Такое количество денег Прокоп не мог себе представить.
— Почти миллиард, — повторил Гронец и плюнул в сторону реки. — А вода все равно грязная…
— И воняет…
— Но в ней нет масла. По крайней мере, не так много.
— Как это нет? — заспорил Прокоп. — Вон, его же видно! Ты только посмотри хорошенько!
Гронец молча поправлял палочкой уголек в угасающей трубке, а Прокоп продолжал развивать свою мысль:
— Нас погубят наши изобретения… Ведь изобретение динамита тоже было великим открытием, разве нет? Или расщепление атома… В конце концов это все обернулось против нас самих… — Он совсем замерз, его трясло от холода, и он еще больше скрючился. — С химией дела обстоят точно так же. Ведь мы же знаем, как она опустошает природу и губит наше здоровье, и все-таки не можем без нее обойтись. В конце концов встанет вопрос — либо мы, либо химия…
— Да нет, это не так! — Гронец, наконец-то, снова раскурил свою трубку. — Речь идет лишь о том, чтобы мы были умнее… На заводе скопились отходы, это грозит ему лишением премии, и тогда — хоп! — все это спускается в реку… Да и воздушные фильтры… Они очень дороги, неэффективны, к тому же пожирают много энергии… Самое простое — это их выключить. Ничего не помогает, даже штрафы, поскольку в сметах предприятия предусмотрены и штрафы… Заколдованный круг! Деньги кочуют из одного государственного кармана в другой…
Он с усилием затянулся, да так, что у него из ноздрей и рта повалил густой сивый дым. — Хоть на ушах стой, все равно Дунай голубым уже не будет! — Он посмотрел на Прокопа, словно хотел заставить его поразмышлять вместе с ним. — Всегда найдется кто-нибудь, кому ровным счетом наплевать на все, он думает только о себе, ему наплевать, есть в Дунае рыба, нет ли… Да это относится ко всем рекам в Словакии. А ты, журналист, давай, ходи, стучись во все двери, возмущайся, добивайся правды!..
— За всеми не уследишь, — пробормотал Прокоп.
— Мне тоже хотелось бы что-нибудь сделать. Я напишу репортаж о реках…
Прокоп с улыбкой кивнул:
— Давай, пиши!
Над рекой повисла глубокая, почти церковная тишина, они вслушивались в нее, сливаясь с ней всем своим существом, чувствуя себя составной частью этого неподвижного простора. Когда за излучиной вдруг загудел пароход, они вздрогнули, словно у них за спиной разорвалась граната.