Боже, как он - баловень судьбы, идол молодежи - не похож в последнее время на самого себя! Кому, как не ей, это знать. Привычный такт и обходительность - кто бы мог подумать? - в такие минуты (слабости?) сменяются несдержанностью, а то и резкостью на грани грубости. А вместо приветливости в глазах прячется гнев. Готовый выплеснуться наружу бешеным потоком.
От неминуемого в таких случаях конфликтах с окружающими Чаккруза спасает лишь осознанное уединение.
Ей, если честно, тоже не сладко. Замечает, что стала реже улыбаться, меньше радуется жизни. Да и откуда взяться положительным эмоциям, если любимому плохо?
Вот и сейчас Чаккруз, оборвав на полуслове диалог с женой, направился к двери. Среагировав на его биополе, мгновенно сработал "Сезам" - створки с тихим шорохом разъехались в стороны, предлагая хозяевам войти. Райс прямиком двинулся в свою "берлогу" - комнату, находящуюся в самом конце длинного коридора, обставленную по-спартански. Она одновременно смахивала и на кабинет, и на библиотеку, и на спортивный уголок. Здесь, и нигде больше, отставной пилот предавался горьким раздумьям о несправедливостях, коими до краев наполнен этот коварнейший из миров.
Лишь один человек, кроме Ланты, естественно, имел право побеспокоить хозяина во время "затворничества". И именно он спустя полчаса бесцеремонно ввалился в "берлогу", не обращая никакого внимания на пытающегося было протестовать Райса.
- Хэлло, дружище! - Лег даже в лапах Дракулы вряд ли потерял бы хорошее расположение духа. - Все дрыхнешь?! Уже, наверное, закис, бедняга! Скоро будешь похож на маринованный банан.
- А что прикажешь делать? Скакать от радости на одной ножке?
- Ну, если он деревянная, можешь и на одной! А так - разрешаю и на двух, - хохотнул Лег.
- Извини, конечно, но когда заходишь сюда, оставляй свое остроумие за порогом. Мне, должен сам понимать - не маленький, не до хохмочек. Даже если их самоотверженно продуцируешь ты.
- Понимаю: прибыл не на конкурс юмористов! Да и ты, скажу откровенно, на члена жюри мало смахиваешь.
- Не больше, чем ты - на активиста "Армии спасения"! Только я в их моральной поддержке не нуждаюсь!
- Ты бы еще сказал, что я похож на армейского капеллана.
- Слишком погряз, старина, в мирской суете, Лег!
- Не больше, чем ты в процессе самокопания вкупе с самобичеванием.
- Углубляясь в себя, человек становится философом. Хотя бы на бытовом уровне. К тому же, говорили древние, философствовать - значит приучать себя к мысли о смерти.
- Не рановато ли?
- Как сказать! Хотя отдавать концы, если тебя интересует именно эта сторона вопроса, я не собираюсь. Еще покоптим на пару небо старушки-матушки Земли.