— Может, мне его еще усыновить?!
— Что за тон, дочка? — гаркнул отец. — Еще скажи, что это мы с твоей матерью виноваты! Да вот только тебя тоже мы воспитывали!
Я только качала головой. Что, по их мнению, я должна сделать? Если Денис действительно уже бросил работу, если Андрюха подбросил ему очередную «блестящую идею заработка», то мне его искать по всему городу? Потом в угол поставить? Или проще передать нерадивого родственничка Максиму
Александровичу? На перевоспитание. Мысль о том, как брата
перевоспитывают, рассмешила.
— Кстати, а ты уже выплачиваешь долг? На сколько он растянется? У тебя же сейчас отличная зарплата? Одежду, я смотрю, новую прикупила — тебе очень идет!
Я выплачиваю. Я! Но почему-то разговор так и не зашел о том, что подразумевался и вклад родни. Но я сама эту тему не заводила. Знала ведь, что деньги Максиму Александровичу возвращать не придется, останется только банковский кредит. Потому отсутствие у них серьезных переживаний на этот счет не слишком злило, только раздражало.
Уходила я без пяти минут девять. На пороге обернулась:
— Я не могу отпрашиваться с работы, поэтому займитесь уже сыном сами. Наконец-то.
Отец что-то закричал вслед, но я быстро захлопнула дверь. К такому поведению родители не привыкли — даже если бы я отказалась, то обязана была долго объясняться и переживать, что всех подвожу. Но я не переживала. Вообще ни капли. Кажется, что-то во мне неуловимо изменилось: когда чаша почти переполнена, то реагируешь на любую каплю. Хватит с меня Максима Александровича, другие от меня покорности не дождутся!
Машина уже стояла возле подъезда. Когда я садилась внутрь, то заметила подходившего Дениса. Он остановился и присвистнул. Даже поздороваться с ним не захотелось — пусть что хочет, то и делает. Надоело.
Максим Александрович сдал назад и вырулил на дорогу.
— Ты выглядишь расстроенной. Это был твой брат?
— Не важно, — мне не хотелось говорить с ним. Да я сама пока толком не могла сформулировать свои эмоции.
— Сегодня тепло. Хочешь прогуляться? Темно, правда, уже.
Я удивленно посмотрела на него. Опять другой! Таким голосом любящие мужья обращаются к своим женам, если хотят их отвлечь. А он-то чего добивается? Но ответила уверенно:
— Хочу.
Он припарковал машину недалеко от сквера. Подождал, когда выйду из машины, подставил локоть. Я взялась и пошла рядом. Дорожка освещалась фонарями, и это создавало ощущение уютного коридора.
— Максим Александрович, можно спросить?
— Я думал, ты уже запомнила правила.
Я кивнула. Даже если скажу что-то не то вне квартиры, то в худшем случае просто не ответит.